Затем они выбрали поляну, поросшую мужским папоротником, и приступили к делу. Земляные работы велись исключительно по выходным и в вечернее время на протяжении лета и осени. В результате получилась землянка, удобная и просторная. Внутри свежеиспеченные мастера сложили открытую печь из дерна. Жилье укомплектовали спальными местами, затарились провизией: сделали небольшой запас спирта и большой запас еды для себя и для Бека. Для пущей важности затею оснастили инструментом и приборами для замера давления, температуры, пульса. Все необходимое губернатор Макаров подвозил к воде на «Крайслере» в лошадином прицепе, а Бурят на лодке переправлял это хозяйство дальше и укладывал в землянке в нужном порядке. Разобравшись с провиантом, заготовили расчетное количество дров, чтобы не метаться по лесу с топором и закрытыми глазами в ходе эксперимента.
Место было и впрямь безлюдное. За время хозяйственной возни не повстречалось ни одного человека.
Закончив приготовления, губернатор Макаров и Бурят, как самые законопослушные цивилы, взяли у себя по месту службы очередные отпуска. По прикидкам за месяц они должны были управиться по-всякому.
На прощание Владимир Сергеевич сказал своей супружнице Шарлотте Марковне:
— Отпуск я хотел бы посвятить себе.
— А как же мы! — возмутилась жена. — Прихватил бы детей да свозил куда-нибудь в Европу. Раз уж со мной нет желания ехать.
— Мне сейчас не до Европ, — устало выговорил Макаров. — И не до детей. Хочу с собой разобраться. Связи со мной не будет. Мобильники оставляю дома. Отвечать на звонки не надо. Кому понадоблюсь в устной форме, говори, что буду через месяц. Или около этого.
Владимир Сергеевич положил на стол телефоны, засунул в ящик тумбочки документы — паспорт, военный билет, удостоверение сенатора и другие. И вышел из дома. Собака устремилась за ним.
На соседней улице к ним присоединился Бурят. Троица направилась за черту города. Пешком, чтобы никаких следов и свидетельских показаний.
Они дошли до трассы, ведущей на Волоколамск, отловили грузовую попутку и поехали в сторону Миколина.
Незадолго до поселка Бурят вежливо попросил водителя остановиться.
— Поохотиться решили? — спросил водитель, завидев торчащие за спиной попутчиков стволы. — А то мой напарник тут неподалеку на днях песца положил.
— В наших краях песца? — удивился губернатор Макаров.
— Ну, песца не песца, а фермер орал, как будто с него шкуру сняли!
— Другое дело, — сказал Макаров. — А то ишь ты — песца!
— А вы на кого собираетесь охотиться, если не секрет? — поинтересовался водитель.
— На себя, — коротко сказал Бурят.
— Тогда удачи, — пожелал водитель.
Добравшись до болота, Макаров с Бурятом вынули из-под сухой травы спрятанную лодку, переплыли на остров и исчезли в холодной осенней дымке.
Готовились к обряду долго и тщательно — главным в подготовке было не общаться с людьми и не знать, сколько времени. Поэтому все часы оставили дома, кроме больших песочных — для замера отрезков времени при подготовке смесей и отваров.
Экспериментаторы читали вслух правильные книги, медитировали на закате и в предрассветной мгле, сосредоточившись на кончике носа. Понятие времени стало понемногу смещаться и исчезать. Они пили отвары корневищ змеевика, лапчатки, белладонны и кровохлебки. Потом по нескольку суток голодали и спали беспробудным сном, пока, наконец, полностью не утратили ощущение времени и стали с трудом определяться в пространстве. Они перемещались по поляне и двигались внутри землянки, словно тени. Тела их стали сухими, как у кузнечиков.
Бек, словно ужаленный, носился вокруг землянки с глупым лаем. Он вдавался в происходящее, ничего толком не понимал и поэтому нервничал. Самым противным для него было то, что охранять этих придурков было не от кого место подобрали и впрямь дикое. Бек то и дело пытался примоститься к эксперименту и жалобно подвывал.
— Да заткнись ты! — рычал на него губернатор Макаров. — Ты нам всю рыбу распугаешь! В окрестных деревнях подумают, что вой твой — к покойнику! И припрутся рыскать сюда!
Накануне решающей ночи напарники сняли с себя обувь и повседневную одежду, постриглись наголо, неспешно вымылись ледяной водой и надели оранжевые балахоны. Затем Бурят приготовил чан травяного отвара из копытеня и сабельника, который они употребили частично наружно, частично внутренне, и улеглись на лежанки. Следующей операцией по регламенту шел самомассаж живота. Друзья успешно проделали его и, хватив для смелости по стопке спирта, уставились в потолок и замерли на границе транса.
— Ситуация самая подходящая, — констатировал Бурят. — Я думаю, никто из нас не вскочит и не побежит ночью на кухню жрать втихую сало с вареньем? Тем более, на голодный желудок.
— Насчет сала я не зарекаюсь, — мягко сфланировал Владимир Сергеевич. Придет в голову, и побегу.
— Это может навредить.
— Сало еще никому никогда не вредило, — засвидетельствовал Макаров. Это один из немногих животных продуктов, в которых нет холестерина.