Тринити

- Странно, - высказался я по этому поводу.

- Ничего странного. Такой он человек, - пояснил сенатор. - А будь он другим, я не стал бы вас беспокоить. И вот мое предложение - возьмите у меня эти бумаги и состряпайте на их базе еще одну книгу. Получится неплохая дилогия.

- У меня нет на это никаких прав, - попытался я отклонить идею.

- Но в случае с "76-Т3" вам ведь удалось обойтись без них, - искал бреши в моей защите сенатор.

- Те бумаги я нашел брошенными, - оправдался я, - а эти, насколько я понимаю, отданы вам на сохранение.

- Вот именно, отданы на сохранение, - сказал сенатор, - как плохо забеременевшая баба.

- Так что здесь совершенно иной случай, - стал я клонить диалог к завершению.

- Никого не бойтесь, - убедительно сказал сенатор, - валите все на меня.

- Это никак невозможно, - отказался я.

- Возможно, - стоял на своем сенатор. - И очень даже как! Ведь за "76-Т3" к вам никто никаких претензий не предъявил.

- Пока нет, - согласился я, - но все еще впереди.

- И сейчас не предъявит.

- В первом случае я выдержал, как мне кажется, достаточный период времени, прежде чем обнародовать их в таком виде и под своим именем, сказал я, - а тут, я вижу, записки совсем свежие.

- Безопасность я вам гарантирую, - трамбовал меня сенатор, - все проблемы с автором я беру на себя. Артамонов нам еще спасибо скажет.

- А может, его об этом спросить? - предложил я.

- Да как его найдешь?! - вскинул руки сенатор. - Он мотается где ни попадя по всему свету и звонит раз в год. Это он называет стратегическим планированием. Мы пашем, а он организовывает наше будущее. Я, конечно, прислушиваюсь к его увещеваниям, если случаются не очень навороченные.

- Странно все это, - собрался я сформулировать свой окончательный отказ.

- Я все устрою, - продолжал настаивать сенатор. - Считайте, что бумаги эти - мои, и нарушителем авторского права буду я. А с вас взятки гладки. Давайте даже составим документ. Тем более что права в какой-то степени принадлежат мне - я подсчитал, что как раз моих высказываний и выражений там больше половины. Он только записал их, а если смотреть реально принадлежат-то они мне, я автор. Я на этот счет и свидетелей могу подогнать.

В конце концов я был уболтан и даже получил аванс под обещание приступить к работе немедленно.

Сенатор жил в желтом доме на окраине поселка Крупский-айленд. Строение являлось центром усадьбы, сплошь засаженной растительностью, среди которой краснел кирпичной крошкой ухоженный теннисный корт с подогревом, батут, похожий на огромный гамак, и пасека из трех ульев. Семья сенатора состояла из жены Шарлотты Марковны, ее неугомонной светловолосой дочки по имени Жабель, домработницы тети Пани, собаки по кличке Бек и негритянского мальчика Дастина двенадцати лет, который только что вернулся верхом на пони с объезда плантаций, вручил дамам по букету диковинных цветов, пересел на мини-мотоцикл и уехал в третий класс гимназии с ракетками наперевес.

Сенатор не безраздельно, по его собственному выражению, а опосредованно владел некоторым производством. Поскольку закон не позволял ему напрямую пользоваться имуществом, он передал его в траст и со стороны увязывал частные дела фирмы с текущим государственным моментом.

Телефоны сенатора не смолкали ни на минуту, тарифные планы трещали по швам. К дому без конца подъезжали машины. Сенатор в синей солдатской майке на ходу принимал людей, решал неотложные вопросы и вновь возвращался к беседе.

Я пробыл у него достаточно долго. Он показал мне хозяйство, после чего в гости к нему заскочил человек с плоским азиатским лицом. Шарлотта Марковна встретила гостя холодно и даже с некоторым оттенком раздражения. Создавалось такое впечатление, что этот друг сбивал сенатора с панталыку, а Шарлотта Марковна пыталась противостоять этому. Сам же сенатор при виде входящего друга едва не бросился ему на шею.

- Познакомься, - представил он его, - мой личный душеприказчик, товарищ по оккультике. Мы с ним частенько обсуждаем негосударственные вопросы.

- Очень приятно, - поздоровался я

и назвал себя и свое занятие.

Потом в гости к сенатору пришел партнер с двумя бутылками виски "Black lable" и "Red lable". Этому товарищу Шарлотта Марковна была рада гораздо несказаннее, а сенатор, наоборот, встретил его достаточно холодно.

- Ну как там у нас на работе? - по-деловому спросил он партнера.

- А че с ней сделается, с работой? - отвертелся тот от ответа. - Все крутится на автомате. - И сразу перешел к насущному. - А хотите анекдот?

- Валяй, - сказал сенатор. - Только, чур, не тот, который ты мне рассказывал вчера вечером.

- А какой я рассказывал вчера вечером? - напрягся партнер.

- Не помню, но если начнешь рассказывать, вспомню сразу. Поэтому давайте-ка лучше завалимся в баню, - перевел разговор на другую тему сенатор. - Она топлена с утра и уже настоялась как надо, пока мы тут рассиживаемся.

Партнер от бани отказался.

- Все там у тебя в твоей бане путем, - пропел он, - и венички заряжены, и пивка подадут вовремя, но жарко, очень жарко!

- Ну, как знаешь, - сказал сенатор. - А мы, пожалуй, попаримся.