Тринити

- Ты же все собирался в Афган добровольцем, - сказал Варшавский Артамонову. - Вот и докаркался.

- Одно дело добровольцем, - отделил котлет от мух Артамонов, - а когда напрягают, я не люблю.

- Да вы не переживайте, - утешил новобранцев Артур, - это "партизан" набирают в лагеря. Меня как-то самого чуть не забрили из якутского универа. Благо успели отчислить с физмата.

- Вот и мы об этом. А ты, случаем, не получил какой-нибудь бумажки? спросил Артамонов.

- На фиг мне все это сперлось! - повторил Артур свое любимое высказывание. - А если бы и получил, то выбросил бы на помойку. Ну, плесните же, наконец, и в мой стакан! - топнул он ножкой. - Но почему вы об этих повестках до сих пор молчали?

- Думали, прикол какой, - пожал плечами Прорехов.

- Или рассосется, - сделал серьезное лицо Артамонов.

- Такие повестки обычно приходят по месту жительства, - здраво помыслил Артур. - Странно, что вам притащили их сюда, в общагу. Ведь вы же здесь не прописаны.

- Может, это как-то связано с завершением учебы? - как вариант предложил Прорехов.

- Да, по-другому не объяснить, - согласился Варшавский. - Выходит, завтра вы ни по каким домам не разлетаетесь, а добираетесь к месту призвания? - сделал он несложное заключение.

- Выходит, - не стали с ним спорить Прорехов и Артамонов.

- То есть вы умные, а я дурак? - наседал Артур.

- Похоже, - предоставили друзья оперативный простор для рассуждений Варшавскому.

- Ну-ну, - потянулся Артур. - Тогда и я никуда пока не полечу, дождусь вас. - И спросил: - А куда приказано прибыть?

- В Завидово, - сказал Артамонов. - Прямо в резиденцию.

- Недалеко, - прикинул Артур. - Может, это просто начинается дележ заповедников? И вас командируют освещать?

- Разбазаривание - это правильно, - поддержал курс реформ Прорехов. Каждому члену общества по лосю и по сосне!

- И по рогам! - добавил Артамонов.

- Каждой жо... по "пежо"! - поставил точку в прениях Прорехов.

- А вдруг вас зашлют в какой-нибудь очаг! - обеспокоился Варшавский. Сделают корреспондентами "Красной звезды" - и на передовую! - поразмыслил он вслух. - На вашем месте я бы на повестки вообще не реагировал. Выбросил бы в урну - и все!

- За рубеж не зашлют, мы не международники, - спозиционировал себя Артамонов.

- Интересно, Артур, а почему тебе не прислали никаких повесток? спросил Прорехов.

- А он из седьмого батальона, - помог с ответом Артамонов. - У него приобретенный по сходной цене порок сердца и взятый напрокат энурез! перечислил он вероятные мотивы годности к нестроевой Варшавского и, загасив окурок в бутерброде, наехал на спарринг-партнера: - Мне уже полчаса как мат, а ты все ходишь своими нечестными пешками!

- Дезертир запаса ты, Артур! - пожурил Прорехов Варшавского. - Ты пытаешься закосить от службы в армаде как самый дешевый представитель поколения икс! Получишь пять лет за неотказ от преступления!

- Боже мой, как хорошо, что меня никуда не призвали! - обрадованно, как кот, гнул спину Варшавский. - Сейчас с Галкой закажем билетики и - дикарями на черноморское побережье Баренцева моря! - взвизгнул он и, повязав салфетку из скатерти на уровне пупочной впадины, подсел к пучку сельдерея.

- Надолго не устраивайся, - зашел слева Артамонов. - У нас тут кризис пойла.

- Почему? - возмутился Артур. - Имею право после трудов земных.

- Мы тут, пока ты мылся, все укрепленное одолели, - сделал намек Прорехов.

- Я и насухую обойдусь, - отгородился Варшавский.

- Сухое, кстати говоря, мы тоже потребили, - сообщил Прорехов.

- Знаете, что я вам на это скажу? - разошелся Варшавский. - Козлы вы винторогие! Конец цитаты.

- Правильно, никто и не спорит. - Артамонов дипломатично подвигал Артура к исполнению роли гонца.

- Ты-то обойдешься, а мы? - развешивал красные флажки Прорехову. - Ты о людях подумай!

- Знаешь, Артур, - решил удивить Варшавского Артамонов, - когда ты сидел в ванной, Прорехову прямо так и сказал: "А не слетает ли за пузырем сам-Артур?"

- Но почему и плати - я, и беги - я?! - попытался по-настоящему вознегодовать Варшавский.

В напряженные жизненные моменты друзья давили на самолюбие Варшавского и величали его не просто Артур, а сам-Артур. Эта приставка "сам" вроде французской "де" образовалась на имени сама собой, как чага на березе. Как-то, готовясь к экзаменам по литературе, Варшавский выучил все, кроме поэзии Кольцова. В то время по ФАКу гулял анекдот, из числа абстрактных, приблизительно такого содержания:

"Шел студент. Навстречу дурак.

- Привет, дурак! - сказал студент.

- Сам привет! - ответил дурак".

На экзамене Артур вытащил билет и почернел. Такое случается раз в сто лет, как нормальная теща. В билете было то, чего он меньше всего ожидал. По науке, прежде чем сесть готовиться, билет следовало показать преподавателю, чтобы тот зафиксировал тему.

- Усаживайтесь и готовьтесь, - сказал Варшавскому ничего не подозревающий преподаватель. - У вас - Кольцов.

- Сам Кольцов! - вырвался у Артура неожиданный сочняк.

С тех пор Варшавского стали величать сам-Артур.

- Так кто же мне растолкует, почему я должен и платить, и лететь? спросил Артур. - Не слышу умных речей.