Тринити

- Пойдем уже, пытливый ты наш, - оттащил Прорехов Артамонова от старухи.

- Возьмите молочного! - пытался завлечь прохожих разбитной хохол из Подмосковья. - Посмотрите, какая простокваша, прямо глутками.

- А как это "глутками"? - продолжал вести фольклорное исследование Артамонов.

- Глутками, - пояснил продавец, - это когда молоко скисло единой массой, которая даже при аккуратном переливании почти не распадается. И если берешь ложкой, прямо кусочком получается.

- Понятно, - поблагодарил Артамонов, разглядывая зыбкую массу на деревянной ложке. - Но какого же рода это слово, женского или мужского? Вот это что у вас на ложке - глуток или глутка?

- Я не знаю, - признался продавец, - я знаю только, что глутками.

- Понятно, - не удовлетворился расспросом Артамонов.

- Самые хорошие глутки получаются, когда кринку на загнеток ставишь, чтобы закисло, - попытался объяснить доходчивее торговец.

- Тогда ловлю на слове, - сказал Артамонов. - Вопрос на засыпку. Откуда слово загнеток взялось в русском языке?

- Не знаю, - кинул руки себе на грудь торговец.

- Вот видишь, не знаешь, а стоишь тут родиной торгуешь, - погрозил ему пальцем Артамонов и объяснил происхождение. - За огнеток ставили горшки в печь для согрева! Так и возникло слово загнеток. Понятно? Точно также как и кошелек, - сунул ему мелочь Артамонов. - От английских слов cash и lock. Понятно?

- Понятно, - обрадовался торговец тому, что трудный диалог, похоже, заканчивается.

- А мне наплевать на брынзы многопудье! - сказал подошедший со спины Прорехов и, пойдя на поводу у торговца, отведал ломтик брынзы. - Несоленая. Отлично, - сказал он и завершил стих: - И мне начхать на сливочную слизь! И хватит мучить народ своими дурацкими расспросами! - пристыдил он Артамонова. - А то мы так до вечера не управимся!

- Пожалуйста, подложите под язык! А запах какой! Мы еще вырастим! Мы можем много вырастить! - причитал человек в тюбетейке, рекламируя жевательный табак насвай. - Или купите арбуз!

- Арбуз - это всегда правильно, всегда - своевременно! заподхалимничал Артамонов, сбивая цену. - Нам, пожалуйста, самый мочегонный!

- Выберу самый сахарный! - кинулся к арбузной горе торговец.

- Сказали же - самый мочегонный! - поправил его Артамонов. - Мы же русским по-белому говорим!

- Харашо, как скажете! - мягко славировал человек в тюбетейке.

- Виноград! Киш-миш! - голосил другой продавец. - Без косточек! Изабелла!

- А у вас нет сорта "дамские мальчики"? - спросил его Прорехов.

- Нет, такого нет, - задумался продавец, чувствуя, что смысл вопроса где-то рядом, но от его неуловимости начинает ломить в коре надпочечников.

- А давайте у нас будет сегодня туркменский стол! - с энтузиазмом и восторженной семантикой предложил друзьям Артамонов, пробуя восточные сладости. - Купим три литра вина "Сахры", продолговатую канталупу отберем попотресканнее, зеленого чаю (здесь у него чуть не вырвалось - змия) заварим.

- Ешьте сами с волосами! - отказался от затеи Прорехов. - Что касается меня, то я уже сыт, разве что всю эту кислятину притрусить чем-нибудь десертным. - И взял с прилавка кусок шербета.

- А почему именно туркменский стол? - спросил Артур, набив рот зеленью.

- Да потому, что мексиканский я видал в гробу! - объяснил Артамонов.

- Интересный информационный паводок, - сказал Прорехов.

Будучи жителем авитаминозного края, Артур всегда набирал такой гадости, что только сам и мог ее есть. Он поедал столько чесноку, что даже у его соседей по жизни никогда не было глистов. Это обстоятельство подвигло Прорехова приступить к написанию трактата об инвазии народов.

У Артамонова с Прореховым никогда не было лишних денег, особенно в конце сессии. Свои поджарые финансовые курдюки они истощали в первые же дни сессии, а потом начинали лепить из Варшавского приют для неимущих.

Несмотря на обилие сумм, вбуханных Артуром во всю эту зелень-перезелень, Прорехов и Артамонов изыскивали средства на банку килек в томатном соусе и пару селедок к репчатому луку. Потому что зелень за ночь вяла, а селедка могла сойти и наутро. После этого затарка считалась оконченной, и можно было шлепать в ДАС накрывать на тумбочку.

Друзья вернулись в общежитие с полными нихераськами снеди. Принесенные овощи побросали в ванну с водой. Следом погрузили бутылки. И от духоты без очереди полезли туда сами.