Трио неизвестности

– Я вижу! – Прощальный «пинок Пустоты» получился изрядным, крейсер тряхнуло так, что дер Шу едва устоял на ногах, но устоял и уверенно взялся за переговорную трубу: – Астролог!

– Капитан?

– Нам нужно вернуться на Близняшку!

– Вы что-то на ней забыли?

В действительности астролог знал план дер Шу – запутать преследователей одним или двумя прыжками с планеты на планету, – а пошутил только потому, что у него было время шутить.

– Она мне понравилась.

– Не менее семи минут, капитан, я не смогу запустить астринг раньше.

– Я помню, – вздохнул дер Шу. – Как только сможешь – прыгай без приказа.

– Да, капитан.

Дер Шу отставил трубу и посмотрел на Панара. Штаб-майор вздохнул, но промолчал.

Семь минут…

Много это или мало? Сумеют ли преследователи засечь местонахождение «Стремительного» и прыгнуть следом? А если сумеют, то как скоро они появятся? Переходы через Пустоту – даже одинаковые, с одного и того же места в одно и то же место – занимают разное время. Один цеппель пройдёт за четыре минуты, другому понадобится десять, а в следующий раз получится наоборот. Никто не знает, как надолго Пустота задержит тот или иной корабль, и потому сейчас речь шла о банальном везении: если преследователи задержатся, лингийцы успеют уйти, прыгнут в пустынный район Близняшки и так, возможно, спасутся…

Не задержались.

Урийцы не задержались, а лингийцы не спаслись.

Не повезло…

«Окно» перехода распахнулось через три с половиной минуты. Распахнулось в десятке лиг от «Стремительного», и из него неспешно вывалился здоровенный доминатор.

– Астролог?!

– Пока не могу, капитан.

Не повезло. Просто не повезло.

Но надежда всё равно оставалась, ведь с десяти лиг артиллерийская дуэль получается не столь убийственно жестокой, как вблизи, на расстоянии прямой наводки, доминатору нужно их засечь, развернуться, подойти, потратить драгоценные минуты, а «Стремительный» в это время может играть высотой, подниматься выше, не позволяя доминатору использовать пушки…

Не получилось.

Не повезло.

Главным калибром здоровенного доминатора было установленное на носу орудие Шперге – тяжёлое, сделанное из астрелия оружие, которое Канцлер считал хорошим, но бесперспективным проектом. Канцлер отдавал предпочтение устройствам принципиально иным, полностью раскрывающим необыкновенные свойства астрелия, но тем не менее позволил одному из инженеров построить ствольное орудие, отличающееся от обыкновенных артиллерийских установок, как океан от лужи. И в тот самый миг, когда астролог «Стремительного» надавил на первую педаль, запуская астринг для прыжка на Близняшку, а коридоры и помещения цеппеля заполнил вой сирены, урийский доминатор вздрогнул, избавившись от мощного снаряда. Который с убийственной точностью вонзился в нос «Стремительного», пронзил корабль до пятого баллона и взорвался с такой силой, что середина «сигары» крейсера попросту исчезла, а остатки корабля посыпались на землю окровавленным градом.

///

– «Окно» исчезло! – доложил сидящий на «макушке» наблюдатель.

А вслед за ним, прежде чем Шилов успел ответить, закричал астролог:

– Я вижу звёзды!

– Кажется, Добрый Маркус только что о нас вспомнил, – тихо сказал Жакомо, утирая пот.

– Он о нас не забывал, – отрывисто бросил Матиас. – Просто решил посмотреть, как мы справимся сами.

– Кажется, мы его не подвели.

– Я тоже так думаю.

Шилов взялся за переговорную трубу:

– Капитан – астрологу. Ты видишь Пелеранию?

– Да, капитан.

– Допрыгнем?

– Да!

– Создавай переход без приказа! – Матиас отодвинул трубу и громко произнёс: – Стоп машина!

И команда замерла. Вся команда. Каждый сидящий в «092» цепарь замер, слушая завывшую сирену. Обычно её звук вызывал настороженность – ведь впереди их ожидал переход через непредсказуемую Пустоту, – но сейчас надрывный вой казался музыкой. Лучшей в мире музыкой, дарящей надежду на спасение.

И сидящий в рабочем кресле астролог был её олицетворением. Он медленно надавил на педаль, запуская главный контур астринга, звёздная машина загудела, пронзая пространство физически, формируя тоннель на триллионы лиг, над «092» раскрылось «окно» – его «окно», спасительное, – и цеппель стремительно втянуло в серое ничто Пустоты.

Глава 7 в которой Капурчик оказывается цепарём, Помпилио и Дорофеев разрабатывают план, Канцлер демонстрирует силу, а Галилей Квадрига возвращается домой

Больше таких ошибок они не допускали.

Лингийцы оказались умнее, чем ожидал Канцлер, быстро сообразили, как можно использовать связанные в трио планеты, и теперь били урийцев их собственным оружием: наблюдали, оставаясь невидимыми, прыжком уходили от погони и наверняка обдумывают вариант внезапной атаки… Правда, внезапность нападения с другой планеты была весьма условной: во-первых, формирование «окна» перехода было слишком приметным, чтобы остаться незамеченным, во-вторых, погрешность прыжка могла свести усилия на нет, но с лингийцев станется – наверняка обдумывают.