Трёхочковый в сердце

Кира нервничала, переминаясь на пороге подъезда, копаясь в сумочке в поиске ключей. Ник её не торопил, прекрасно понимая, что отыскать такую мелочь в портативной чёрной дыре – задача для космической одиссеи, уж не как не для хрупкой девушки, больше переживающей за сохранность своего маникюра. Когда злополучные ключи всё же отыскались, она облегчённо выдохнула или напротив, перевела дух. А в следующую секунду Кира обвила шею Ника руками, прижавшись к губам в поцелуе. Это не было целомудренное дружеское прощание. Её рот настойчиво впивался, распахивая смежные уста, язык напористо искал встречного контакта. Ник ответил, тем же естественным порывом, прижав Киру ближе к себе, ощущая теплоту прерывистого дыхания, проходящего через них, аромат излюбленных духов, лёгкий привкус помады и оттенки недавнего хот-дога. Только это не мешало страстности или романтичности момента, наоборот делало его целостным, более реальным. Не таким выверенным или заготовленным, как фотографии глянцевых обложек или постов в социальных сетях, без примеси вульгарных фильтров, с названием пляжей до которых половина так никогда не доберётся, применяемые для броского «хэштэга» в названии. Может они впервые целовались по настоящему, друг с другом, а не с собственными идолами, статусными положениями, что несли за собой. И скорее всего от того, это колышущее столкновение губ, так будоражило, увлекало, растворяя весь остальной мир размазанным пятном ацетоновой мазни.

Они открыли глаза практически одновременно, растерянно отстранившись друг от друга, как подростки застуканные за прелюбодеянием. Кира несмело потянулась рукой к его лицу.

– Прости.

– Не стоит, я сам порыв…

– Я не за поцелуй извиняюсь, глупенький! Я тебя вымазала. – она кончиком большого пальца стирала остатки помады на его губах, это было настолько интимно, что Ник вновь чуть не поддался опрометчивому искушению.

– А я за поцелуй. Мне не стоило этого делать. – он взял её руку в свои, ласково прижимая к губам, будто благодаря каждым прикосновением, нежность этих пальцев.

– Ты волен делать всё, что считаешь необходимым. Тем более это я тебя поцеловала. – Кира забрала руку, открывая дверь домофона.

– И что нам с этим делать?

– НАМ? – её словно закоротило в дверях.

– Мы ещё увидимся? – Ник проверял насколько далеко мог зайти в своих предположениях.

– Если пригласишь! – Кира подмигнула ему мельком, и скрылась за сталью подъездного домофона.

Ник, по виду, ещё более ошарашенный чем вчера, так и остался стоять, не сказать, что с пустыми руками, но драгоценный лепесток поцелуя, он всё же унесёт сегодня с собой. Слишком много мыслей, ещё больше искушений, от которых ему хотелось избавиться, которые презирал, но избежать уже не мог, в основном потому, что не хотел.

С началом новой недели его жизнь не изменилась кардинальным образом. Ник не стал звонить в понедельник, считая, что им обоим нужно время, чтобы переварить произошедшее. Начался новый цикл тренировок, и выкроить часы для запретного свидания, становилось труднее. Приходилось выжимать из себя ещё больше, оправдывая своё место в этом составе. Команда неофициально, но дефакто разделилась на два лагеря – большая часть негодовала и презирала инвалидную выскочку, двое других (тех самых кому Ник проиграл, и кого не коснулись финансовые урезания) сохраняли сдержанный нейтралитет, моментами даже проявляя ответную приветливость. Его это мало заботило, когда придут игры всё и так встанет на свои места, а пока у них есть веский повод для злобы, а он имеет достаточный стимул для собственной мотивации. И если вопросы командного сплочения могли подождать. Отношения с Кирой нужно было выяснять немедленно, пока каждый из них не накрутил себя или не придумал чего лишнего.

Он позвонил ей во вторник, в перерыве между тренировками. Долгие гудки в трубке совсем не означали, что она занята, скорее как раз наоборот, испытывает его терпение. Кира практически никогда не выпускала телефон из рук, только если сама этого не желала. Длинные гудки прервались, открыв соединение, она ответила на звонок. За банальными «как дела?» и прочими составляющими стартового диалога, они плавно перешли к всё той же нетривиальной болтовне, до поры обтекая животрепещущую тему, как акулы кружащие над беспомощной жертвой, так и не решив – кто из них охотник. Ник, подгоняемый необходимостью расставить все точки, всё же нарушил заветное правило, спросив в лоб.

– Мы увидимся в среду?

– Зачем? – Кира не разыгрывала дурочку, скорее его нервы.

– Я бы мог соврать, но ты и так прекрасно знаешь, что у меня не будет вечерней тренировки, и я смогу больше времени провести с тобой. – он не хотел хитрить, она и так знала в какой иерархической последовательности стоит баскетбол.

– Ты уверен, что я смогу найти время для тебя? – похоже её всё ещё забавляла игра с перетягиванием поводьев.

– А сможешь? – Ник не питал иллюзий, прекрасно понимая положение вещей.

– Смотря для чего? – девушек всегда нужно уговаривать, и чем сильнее они хотят согласиться, тем дольше кажутся неприступными.