Читаем ТРИПУРА РАХАСЬЯ полностью

47-49. "Пребывая в совершенном умиротворении и блаженстве, он подозвал своего сына и сказал ему: "Мальчик, не повторяй такой ошибки в будущем. Гнев разрушает тапас. Тапас возможен только в том случае, и он может беспрепятственно прогрессировать только потому, что царь защищает йогов. Препятствовать совершению священного жертвоприношения - всегда предосудительно, и это никогда не одобряется добродетельными людьми. Будь хорошим мальчиком, и немедленно верни коня и царевичей. Сделай это прямо сейчас, чтобы жертвоприношение смогло состояться в назначенный срок".

50. "Получив эти указания, сын мудреца сразу же охладил свой гнев. Он взошёл на холм, вернулся с конём и царевичами и освободил их с превеликим удовольствием.

51-53. "Махасена отослал царевичей с конём в город. Он был удивлён увиденным и, приветствуя мудреца, спросил его с уважением: "Господь, пожалуйста, скажи мне, каким образом конь и царевичи были спрятаны на холме". Тогда мудрец ответил:

54-66. "Послушай, о царь, когда-то я был императором, правившим империей, окружённой морями. После многих лет такого царствования на меня снизошла Милость Бога, и во мне появилось отвращение к этому миру, как будто я был всего лишь хламом в свете внутреннего сознания. Я отрёкся от царства в пользу своих сыновей и удалился в этот лес. Моя исполненная чувства долга жена отправилась со мной. Несколько лет мы совершали тапас. Однажды моя жена заключила меня в свои объятия, и этот сын родился у неё, когда я был в самадхи. Она привела меня в чувство, оставила малыша со мной и умерла. Этот мальчик был воспитан мной с любовью и заботой. Когда он вырос, он услышал, что когда-то я был царём; он захотел стать таким же царём, и молил меня удовлетворить его просьбу. Я посвятил его в йогу, которой он занимался с таким успехом, что он оказался способен силой своего желания создать свой собственный мир в этом холме, которым он теперь правит. Конь и царевичи удерживались там. Теперь я рассказал тебе тайну этого холма". Выслушав этот ответ, Махасена спросил снова:

67. "Я с большим интересом выслушал твой чудесный рассказ об этом холме. Я хочу увидеть его. Можешь ли ты удовлетворить мою просьбу?"

68. "Услышав эту просьбу, мудрец приказал своему сыну: "Мальчик! Покажи ему это место и удовлетвори его просьбу".

69. "Сказав это, мудрец снова погрузился в самадхи; и его сын удалился с царевичем.

70. "Сын мудреца вступил в холм без всяких затруднений и исчез, но Махасена не смог вступить на территорию холма, и поэтому он стал звать сына мудреца.

71. "Тот также звал царевича, находясь внутри холма. Затем сын мудреца вышел из холма и сказал царевичу:

72-74. "О царевич, в этот холм нельзя проникнуть с теми скудными йогическими силами, которыми ты обладаешь. Для тебя это будет слишком плотной преградой. Но, как бы там ни было, ты должен попасть внутрь холма, как приказал мой отец. Оставь сейчас своё грубое тело в этом туннеле, скрытом кустарником; войди в холм вместе со мной в своей ментальной оболочке". Царевич не мог сделать этого, и он спросил:

75. "Скажи мне, святой, каким образом я должен сбросить это тело. Если я сделаю это посредством силы, я умру.

76. "Святой улыбнулся на это и сказал: "Видно, йога тебе не ведома. Ладно, закрой свои глаза".

77. "Царевич закрыл свои глаза, и тогда святой тотчас проник в его сознание и вытащил тонкое тело царевича из грубого, оставив последнее в туннеле.

78. "Затем посредством своей йогической силы святой вошёл в холм вместе с этим тонким телом царевича, вытащенным из грубого, чтобы исполнить желание царевича увидеть империю, находящуюся внутри холма.

79. "Там он соединил тонкое тело царевича, пребывавшего в состоянии сна из-за отсутствия грубого тела, с другим грубым телом, рождённым волей святого, и разбудил его. И тогда царевич увидел себя посреди необъятного пространства, в то время как святой держал его.

80-82. "Взглянув во всех направлениях, он встревожился и обратился к святому: "Не бросай меня, иначе я сгину в этом необъятном пространстве". Заметив страх царя, святой улыбнулся и сказал: "Царевич! Я ни за что не брошу тебя. Не сомневайся в этом. Теперь оглянись вокруг и посмотри на весь этот мир, находящийся внутри холма, и избавься от всякого страха".

83. "Царевич собрал всё своё мужество и оглянулся вокруг. Внизу он увидел окутанные мраком ночи небеса с сияющими в темноте звёздами.

84-86. "Направившись к тем небесам, он увидел Луну, которая казалась всё большей и большей по мере приближения к ней. Когда он оказался рядом с ней, его парализовало исходившим от Луны холодом, но святой спас его. Тогда он отправился к Солнцу, и в результате был сильно опалён его лучами. Снова исцелённый йогической силой святого, он затем увидел большой мир, который был похож на небесный рай.

87. "Он отправился со святым к огромной горе, покрытой снегом, наблюдая с её вершины весь этот мир.

88. "Наделённый чудесно острым зрением, он был способен видеть отдалённые страны и обнаружил другие миры, находящиеся дальше за этим.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Манъёсю
Манъёсю

Манъёсю (яп. Манъё: сю:) — старейшая и наиболее почитаемая антология японской поэзии, составленная в период Нара. Другое название — «Собрание мириад листьев». Составителем антологии или, по крайней мере, автором последней серии песен считается Отомо-но Якамоти, стихи которого датируются 759 годом. «Манъёсю» также содержит стихи анонимных поэтов более ранних эпох, но большая часть сборника представляет период от 600 до 759 годов.Сборник поделён на 20 частей или книг, по примеру китайских поэтических сборников того времени. Однако в отличие от более поздних коллекций стихов, «Манъёсю» не разбита на темы, а стихи сборника не размещены в хронологическом порядке. Сборник содержит 265 тёка[1] («длинных песен-стихов») 4207 танка[2] («коротких песен-стихов»), одну танрэнга («короткую связующую песню-стих»), одну буссокусэкика (стихи на отпечатке ноги Будды в храме Якуси-дзи в Нара), 4 канси («китайские стихи») и 22 китайских прозаических пассажа. Также, в отличие от более поздних сборников, «Манъёсю» не содержит предисловия.«Манъёсю» является первым сборником в японском стиле. Это не означает, что песни и стихи сборника сильно отличаются от китайских аналогов, которые в то время были стандартами для поэтов и литераторов. Множество песен «Манъёсю» написаны на темы конфуцианства, даосизма, а позже даже буддизма. Тем не менее, основная тематика сборника связана со страной Ямато и синтоистскими ценностями, такими как искренность (макото) и храбрость (масураобури). Написан сборник не на классическом китайском вэньяне, а на так называемой манъёгане, ранней японской письменности, в которой японские слова записывались схожими по звучанию китайскими иероглифами.Стихи «Манъёсю» обычно подразделяют на четыре периода. Сочинения первого периода датируются отрезком исторического времени от правления императора Юряку (456–479) до переворота Тайка (645). Второй период представлен творчеством Какиномото-но Хитомаро, известного поэта VII столетия. Третий период датируется 700–730 годами и включает в себя стихи таких поэтов как Ямабэ-но Акахито, Отомо-но Табито и Яманоуэ-но Окура. Последний период — это стихи поэта Отомо-но Якамоти 730–760 годов, который не только сочинил последнюю серию стихов, но также отредактировал часть древних стихов сборника.Кроме литературных заслуг сборника, «Манъёсю» повлияла своим стилем и языком написания на формирование современных систем записи, состоящих из упрощенных форм (хирагана) и фрагментов (катакана) манъёганы.

Антология , Поэтическая антология

Древневосточная литература / Древние книги
Семь красавиц
Семь красавиц

"Семь красавиц" - четвертая поэма Низами из его бессмертной "Пятерицы" - значительно отличается от других поэм. В нее, наряду с описанием жизни и подвигов древнеиранского царя Бахрама, включены сказочные новеллы, рассказанные семью женами Бахрама -семью царевнами из семи стран света, живущими в семи дворцах, каждый из которых имеет свой цвет, соответствующий определенному дню недели. Символика и фантастические элементы новелл переплетаются с описаниями реальной действительности. Как и в других поэмах, Низами в "Семи красавицах" проповедует идеалы справедливости и добра.Поэма была заказана Низами правителем Мераги Аладдином Курпа-Арсланом (1174-1208). В поэме Низами возвращается к проблеме ответственности правителя за своих подданных. Быть носителем верховной власти, утверждает поэт, не означает проводить приятно время. Неограниченные права даны государю одновременно с его обязанностями по отношению к стране и подданным. Эта идея нашла художественное воплощение в описании жизни и подвигов Бахрама - Гура, его пиров и охот, во вставных новеллах.

Низами Гянджеви , Низами Гянджеви

Древневосточная литература / Мифы. Легенды. Эпос / Древние книги