Трюкач

– Вы очень кстати это упомянули, – сказал Уоллес, и мастер-сержант понял: ловушка вот-вот захлопнется. – Сегодня утром, Фрэнсис, Секретная служба проверяла журнал учета системы безопасности в Довере. И знаете, что они обнаружили? Согласно сканеру пропусков вашего корпуса, удостоверение, выданное на ваше имя, было использовано для проникновения в комнату хранения личных вещей погибших. Когда эти данные сопоставили с другими записями, оказалось, что в этом же помещении в этот же час произошло нападение на танатопрактика Джима Зигаровски.

Вытянувшись по стойке «смирно», Пушкарь объяснил, что отдал удостоверение Зигу и сам попросил его сходить в ту комнату.

– Я ни за что на свете не причинил бы ему вреда.

– Ответ правильный, Фрэнсис. Если рассмотреть все фотографии, сделанные на аэродроме, я уверен – выяснится, что в то время, когда вы якобы находились в хранилище личных вещей, на самом деле вы были внутри самолета. Однако факт остается фактом – даже если это были не вы, напавший на мистера Зигаровски знал, что он появится там именно в то время. И согласно оценке моих людей, вы – один из немногих, кто на подозрении. По сути дела, Фрэнсис, вы – единственный, кого подозревают.

– Зиг – мой друг.

– А Нельсон Рукстул – мой друг, – парировал самый могущественный человек на планете. – Выполняйте вашу работу, Фрэнсис, а свою – я обещаю – мы выполним.

Прежде чем Пушкарь успел ответить хоть слово, раздался щелчок. Президент Соединенных Штатов повесил трубку.

Агент с заостренным лицом указал на ворота.

– Этот выход самый близкий…

– Мне известно, где выход, – огрызнулся мастер-сержант.

В коридоре он подождал, пока железная дверь с лязгом не закроется позади, и только тогда достал телефон. Об этом аппарате не знала даже жена.

Пушкарь быстро набрал сообщение: «Надо поговорить».

48

* * *

Вашингтон, округ Колумбия

Нола мерзла. Еще ее мучил голод – кроме овсяных батончиков, обертки от которых валялись на соседнем сиденье, у нее ничего не было во рту целый день. Сколько батончики ни ешь, настоящую пищу они не заменят.

Нола сидела в машине уже четыре часа. Прижав блокнот к рулю, она зеленым карандашом делала новый эскиз – фасад здания наискосок через улицу. Ей нравился зеленый цвет посреди зимы. Зеленый всему придает безмятежный вид. Согласно записям в телефоне Маркуса, он звонил на этот адрес с сотового. Фасад фирмы «Пауэлл Рок Инкорпорейтед» был зажат между пунктом обналичивания чеков и магазином спиртного.

Страховая компания. На витрине красовался логотип из восьмидесятых годов девятнадцатого века – Гибралтарская скала, составленная из косых строк «Бенджамин Р. Пауэлл – ваш надежный оплот». Вид фасада расходился с девизом. Облезлая вывеска и потрепанный тент в синюю полоску наводили на мысль, что золотые времена закончились десятки лет назад.

Продолжая рисовать, Нола замечала новые подробности – сеть зигзагообразных трещин на деревянной обшивке фасада. Под лаком все сгнило. Ржавые потеки под водосточными желобами. Явно дырявые. Легкий провал линии крыши, из-за которого правый край вывески казался выше левого. Определенно просел фундамент.

Деталей было множество, среди них бросалась в глаза главная – полное отсутствие людей.

За несколько часов в контору никто не заходил и никто из нее не выходил. Для большинства страховых компаний такое не редкость. Случайные прохожие в них обычно не заглядывают. Однако в этой не появлялись не только посетители, но и сотрудники или курьеры – вообще никто. Даже после обеда, когда на улицу высыпали местные жители, страховая компания Пауэлла не подавала признаков жизни.

Других способов разузнать что и как не оставалось.

Поправив купленную на заправке сетчатую бейсбольную кепку, Нола схватила новый одноразовый мобильник и принялась набирать номер. Она не успела закончить, как вдруг…

У кафе с другой стороны улицы возникло какое-то движение. Толстяк с бородкой подтягивал к себе на поводке лохматую собаку – бишона, нет… гавайскую болонку. Прохожий – средних лет, дорогие туфли, перчатки тоже дорогие. Любит покрасоваться.

Наклонившись вперед, он разговаривал с женщиной. Возраст – под сорок, не накрашена, без обручального кольца.

Собака, почти щенок, жалобно скуля, тянула поводок в сторону ближайшего дерева. Ей сильно приспичило.

Толстяк опять дернул поводок. И еще раз. Женщина целиком занимала его внимание.

Песик умолял, скулил, плакал как от боли. Дерг!

Нолу подмывало выйти из машины и сказать мужику пару ласковых. Нельзя. «Не отвлекайся», – мысленно приказала она себе и ввела на телефоне последние цифры номера. Как вдруг…

Толстяк еще раз жестоко дернул поводок, поймав собаку в прыжке. Лохматый песик упал на спину и, посучив лапками, снова встал.