Триумфатор

– Скажи солдатам, чтобы шли, как дикари: куда нога ступит. Только не теряли из виду своих аквилл – а то посадят шишку от столкновения с деревом.

Легат кивнул и поскакал отдавать распоряжения.

– Дельный мальчик, – похвалил Авл.

– Сколько ему? – с неодобрением спросил Друз. – Лет двадцать пять. И уже легат. Мы-то с тобой еще центурии водили.

Авл опустил ладонь на седло, что значило: хватит.

– А кем мне было заменить командира легиона? К тому же сюда идти – не на лепешки с медом. Пусть учится.

Через минуту Лепид подскакал опять.

– Посмотрите на наших квилитов, – сказал он.

И правда, стоило взглянуть. Всегда такие независимые, кланы дикарей жались друг к другу и все вместе к легионам. Даже литены, которые дома в предгорьях привыкли к лесам, а на равнине у Лимеса, на краю Косматой Галлоты, вели себя уверенно и нагло, даже они озирались по сторонам и ждали подвоха.

Страх был написан на их туповатых лицах. Проконсул не хотел, чтобы от дикарей испуг передался легионерам и приказал бросить клич по рядам: кто приведет первого лазутчика, получит двадцать сестерциев. После чего солдаты стали внимательны и алчны, но не трусливы.

Вот что с людьми делает жажда наживы! Проконсул встречал очень мало тех, кого нельзя поддеть на крючок честолюбия или денег. Пожалуй, даже боялся их. Неизвестно, чего ожидать. Как никто не знал, чего ждать от него самого. Одно ясно – пойдут до конца, даже себе во вред. И он пойдет – такой характер. Поздно переделывать.

Через полтора дня пути ребята Дождя – не его, Авла, легионеры, городские раззявы – поймали-таки лазутчика.

Из-за деревьев вывели косматое существо в медвежьей шкуре, накинутой… тут проконсул крякнул… на изношенную донельзя тунику легионера. На ногах у него были обмотки из козьих шкур, поверх которых шли ремни от солдатских калиг. Сами сандалии были срезаны до подошв. Хвала богам, хоть подошвы оставил!

Измызганный пастуший плащ покрывал голову и плечи. Под ним имелся нагрудник. Чресла были укутаны мягким волчьим мехом. Только поверх всего этого счастья – медвежья шкура Даже голова с верхней частью черепа на месте.

– Ты кто? – озадаченно спросил командующий. Он-то ожидал увидеть дикаря, никак не дезертира или труса, выбравшегося из передряги: «наших всех убило, остался я один…» Может, ты за куст спрятался, пока «всех убило»?

Однако легионер держался бодро и спокойно, даже как-то по-хозяйски. Назвался Сервием Павлом, уроженцем Аксума, служил в десятом легионе, а здесь занимался именно разведкой – ни чем иным – увидел своих и сам вышел к ним.

– Местные? Да вы бы их и не заметили, – он разулыбался щербатым ртом. – Ходят бесшумно, бьют белок в глаз, рысь не спугнут, а рысь… – Тут легионер пошел расписывать, какой рысь чувствительный зверь. – К ней не подобраться! Вы не заметите местных, – он обречено махнул рукой. – Только почувствуете, когда они приставят нож к горлу. Одно счастье – воняют. Нет, не грязные, моются. Но перед тем, как выходят, измажутся в лосином дерьме, чтобы звери их не унюхали. Звери нет. А мы – да.

Авл жестом остановил словоизвержение лазутчика.

– Так ты здесь по делу? Кто тебя послал?

– Наш легат Гай Септимий Руф, – сообщил солдат. – Мы уже давно знаем о вашем прибытии. Ведем от верховьев Секвены.

– Почему не приближались?

– Не могу сказать. Это легат знает.

Авл хмыкнул. У них в Гиркании была поговорка: «Легат его знает».

– Ну, веди к своим. Далеко?

Ой, далеко! Дней десять пути, все на север и на север. Ну, теперь, по крайней мере, есть проводник.

⁂

Мартелл ожидал увидеть нормальный лагерь, в котором уместилось бы пара легионов. Увидел холм, обведенный канавой, до краев полной мутной воды. Частокол по гребню. Четыре башни по краям. Деревянный мост на въезде. Но тесновато, тесновато…

Им навстречу вывалило все местное начальство. Человек десять – легаты и трибуны. Одеты так же, как лазутчик, разве что без медвежьих шкур и, по случаю праздника, в алых плащах, резко и даже неприлично выделявшихся на фоне общей серости.

Легат Септимий Руф держался среди них главным. Он полностью оправдывал прозвище – Рыжий, аж под веснушками не видно кожи. Отсалютовал первым: слава победителю!

Слава, слава.

– Я рассчитывал встретить командующего, – ворчливо бросил Авл, который привык, что его встречает самое высокое начальство.

Легат даже растерялся. На его бледном от здешних дождей, рябом лице было написано: «Где же я возьму командующего?»

– Его что, съели? – пошутил проконсул, не предполагая, как метко попадет в точку.

– Может, и съели, – задумчиво протянул легат и посмотрел на небо, будто говоря: на все воля богов. – А, может, и нет. Просто вечером он лег спать в своей палатке, а утром его не нашли. Бежать тут некуда. Значит, украли. Местные. Они так часто делают.

Вновь прибывшие переглянулись.

– И вы не попытались отбить командующего? – поразился Мартелл. – Хоть разузнать о его судьбе.