Трижды приговоренный… Повесть о Георгии Димитрове

Торжественная мелодия на разных языках обняла и соединила всех. И едва последние протяжные аккорды «Интернационала» как бы растворились под сводами зала, в разных концах его делегации запели каждая свою революционную песню: итальянская — «Бандьера Росса», польская — «На баррикады», французская— «Карманьолу», немецкая— «Красный веддинг», китайская — «Марш китайской Красной армии»…

Все дни, пока шел конгресс, в зале и в кулуарах во время перерывов было как-то по-особенному радостно и торжественно. Чувствовалось, что делегаты понимают главное: происходит решающий поворот в политике Коминтерна.

Конгресс впервые избрал в Секретариат Исполкома Коминтерна Димитрова и Тольятти. В Секретариат были избраны Мануильский, Готвальд, Куусинен, Пик. Генеральным секретарем Исполкома Коминтерна стал Димитров.

В своих выступлениях после конгресса Димитров настойчиво повторял, что решения, принятые конгрессом, — это важный поворот, постановка по-новому вопроса о едином фронте пролетариата, о единстве профдвижения, о борьбе с сектантством в рядах компартий. Он хотел, чтобы эта важная мысль была понята всеми и чтобы те, кто не сумел отказаться от старых представлений, скорее ощутили перспективу борьбы.

XXXV

Осенью следующего, 1936 года, спустя год после конгресса, Георгий поехал отдыхать на берег Черного моря. Один, без семьи. У него уже был сын Митенька; с мальчиком на юг ехать врачи не рекомендовали, и потому Роза осталась дома. Георгий бродил в окрестностях санатория, не зная, что с собой делать. Весь этот год он трудился и трудился — ровно и в то же время напряженно, как работает мощный генератор электрического тока под полной нагрузкой. Но так же как и генератор выходит из строя, если внезапно выключить рубильники нагруженной линии, так и он в первые дни у Черного моря почувствовал себя разбитым и лишенным организующего начала. Отправляясь на прогулку, он принимался перебирать в памяти события недавнего прошлого, вдумывался в то, что происходило на конгрессе и после него, и лишь тогда немного успокаивался.

Он еще и еще раз говорил себе, что в решениях конгресса нашли воплощение мысли Ленина, утверждавшего, что коммунисты должны постоянно учиться искусству с помощью системы блоков и союзов завоевывать массы и привлекать союзников в неимоверно трудной революционной борьбе пролетариата. А решения конгресса звали именно к поискам союзников, к единению рабочего класса — в этом и был сокровенный смысл поворота в политике Коминтерна.

Да, это было действительно так!

В решениях первых четырех конгрессов Коминтерна, проходивших под руководством Ленина, были разработаны основы тактики за единый пролетарский фронт. Позднее, в конце двадцатых и начале тридцатых годов, «левые» сектанты в Коминтерне, переоценивая степень революционности масс, отказываясь работать в различных массовых реформистских и других организациях, лишь еще более усугубили ошибки, с которыми не мирился Ленин. VII конгресс все поставил на свои места.

Димитров вспомнил, как вскоре после конгресса, почти уже год назад, в сентябре 1935 года, суждено было испытать горечь тяжкой неудачи. Более, чем когда-либо прежде, стало ясно, что вот-вот разразится война. Итальянские фашисты очевидно для всех готовились к нападению на Абиссинию. Отдаленность места назревавшего конфликта — Африка — не могла обмануть: война стояла у порога. Тогда от имени Исполкома Коминтерна Димитров обратился к руководству Социалистического Интернационала с предложением о совместном выступлении для предотвращения итало-абиссинской войны. Но даже несмотря на последующие предложения, руководители социалистов сорвали единый фронт, и война вспыхнула…

Странное чувство охватило меня, когда довелось уже в наши дни, спустя много лет после роспуска Коминтерна и разгрома фашистской Германии, ознакомиться с некоторыми работами буржуазных историков о Коминтерне. В них искажается роль Димитрова в Исполкоме, фальсифицируются документы. Например, Королевский институт Англии выпустил два тома умышленно сокращенных и извращенных документов Коминтерна, пытаясь опорочить таким образом всю его деятельность. Буржуазные фальсификаторы истории обвиняют Коминтерн в том, что он якобы наносил ущерб делу мира, не борясь против фашизма и войны, что компартии, будто бы выполняя указания Коминтерна, проводили политику, чуждую интересам их стран и народов. Читаешь все это, и с особенной отчетливостью понимаешь, что и в наши дни надо неустанно расчищать путь единству, путь великой правде истории…