Трое

- Видишь, - девушка там есть одна... Поглядишь какая... Всю душу спалить может... Была она горничной у того доктора, что лечил меня. Ходил я к нему за книжками... когда выздоровел... Ну, придешь, сидишь... А она тут... прыгает, смеётся... Я - к ней... Она сразу сдалась, безо всяких слов... Началось у нас - такое! Небо вспыхнуло... Лечу к ней - как перо в огонь... Нацелуемся - губы вспухнут, кости ноют - эх! Чистенькая она, маленькая, как игрушечка, - обнимешь - и нет её! Будто птичкой в сердце мне влетела и поёт там песню... и поёт...

Он замолчал и как-то странно всхлипнул жадным звуком.

- Ну? - спросил Илья, увлечённый его рассказом.

- Застала нас жена докторова... чёрт бы её взял! И барыня хорошая ведь, дура дьяволова! Бывало, тоже говорила со мной... славно так... Красивая... ведьма!..

- Ну? - повторил Илья.

- Ну - шум поднялся... Прогнали Верку... Изругали её... И меня... Она - ко мне... А я в ту пору без места был... Проели всё до ниточки... Ну, а она - характерная... Убежала... Пропала недели на две... Потом явилась... одетая по-модному и всё... браслет... деньги...

Пашка скрипнул зубами и глухо сказал:

- Прибил я её... больно...

- Ушла? - спросил Илья.

- Не-ет... кабы ушла, я бы в омут головой... Говорит - или убей, или не тронь... Я, говорит, тебе тяжела... Души, говорит, никому не дам...

- А ты - что?

- Я - всё делал: и бил её, и - плакал... А что я могу ещё? Кормить мне её нечем...

- А на место она - не хочет?

- Чёрт её уломает! Говорит - хорошо! Но дети у нас пойдут - куда их? А так, дескать, всё цело, всё - твоё, и детей не будет...

Илья Лунёв подумал и сказал:

- Умная она...

Пашка промолчал, быстро шагая в снежной мгле.

Он опередил товарища шага на три, потом обернулся к нему, остановился и глухо, шипящим голосом произнёс:

- Как подумаю я, что другие целуют её, - словно свинец мне в грудь нальётся...

- Бросить её не можешь?

- Её? - с удивлением крикнул Павел.

Илья понял его удивление, когда увидал девушку.

Они пришли на окраину города, к одноэтажному дому. Его шесть окон были наглухо закрыты ставнями, это делало дом похожим на длинный, старый сарай. Мокрый снег густо облепил стены и крышу, точно хотел спрятать этот дом.

Пашка постучал в ворота, говоря:

- Тут - особенное заведение. Сидориха даёт девушкам квартиру, кормит и берёт за это пятьдесят целковых с каждой... Девушек четыре только... Ну, конечно, вино держит Сидориха, пиво, конфеты... Но девушек не стесняет ничем; хочешь - гуляй, хочешь - дома сиди,- только полсотни в месяц дай ей... Девушки дорогие, - им эти деньги легко достать... Тут одна есть Олимпиада, - меньше четвертной не ходит...

- А твоя - почём? - спросил Илья, стряхивая снег с одежды.

- Н-не знаю, - тоже дорого... - помолчав, тихим голосом ответил Грачёв.

За дверью раздался шум, золотая нитка света задрожала в воздухе...

- Кто там?

- Я это, Васса Сидоровна... Грачёв...

- А! - Дверь отворилась; маленькая, сухая старушка, с огромным носом на дряблом лице, освещая Павла огнём свечи, ласково сказала.--Здравствуй... А Верунька-то давно мечется, ждёт тебя. Это кто с тобой?

- Товарищ...

- Кто пришёл? - спросили откуда-то из тёмного, длинного коридора звучным голосом.

- К Вере это, Липочка... - сказала старуха.

- Верка, твой! - крикнул тот же звучный голос, гулко разносясь по коридору.

Тогда в глубине коридора быстро распахнулась дверь, и в широком пятне света встала маленькая фигурка девушки, одетой во всё белое, осыпанной густыми прядями золотистых волос.

- До-олго ты! - низким грудным звуком капризно протянула она. Потом приподнялась на носки, положила руки свои на плечи Павла и из-за него взглянула на Илью карими глазами.

- Это - товарищ... Лунёв Илья...

- Здравствуйте!

Девушка протянула Илье руку, и широкий рукав её белой кофточки поднялся почти до плеча. Илья пожал горячую ручку почтительно, бережливо, глядя на подругу Павла с той радостью, с какой в густом лесу, средь бурелома и болотных кочек, встречаешь стройную берёзку. И, когда она посторонилась, чтобы пропустить его в дверь, он тоже отступил в сторону и уважительно сказал:

- Вы - первая!

- Ка-акой кавалер! - засмеялась она. И смех у неё был хороший весёлый, ясный. Павел тоже смеялся, говоря:

- Ошарашила ты, Верка, парня... смотри-ка, как медведь перед мёдом, стоит он перед тобой...

- Да разве? - весело спросила девушка Илью.

- Верно! - с улыбкой согласился тот. - Землю вы из-под ног у меня вышибли красотой вашей...