Трое

У меня занимает около пары секунд, чтобы взять себя в руки: не нагрубить, или, наоборот, не уйти.

— Для чего ты спрашиваешь? Пытаешься испортить мне настроение?

— Вовсе нет. Я знаю, что у Мирона проволочки в делах, которых он бы мог избежать, стоило его отцу щелкнуть пальцами. Угадай, почему этого щелчка до сих пор нет?

Не в силах удерживать ее взгляд, я отвожу глаза. Растерянность, раздражение, беспомощность сплетаются в единый узел, мешая мне во второй раз среагировать должным образом. У Мирона проблемы на работе, о которых знает Алина, но не знаю я. И, кажется, она винит в этом меня. Как и всегда считает, что будь она рядом с ним вместо меня, его жизнь была куда лучше.

— Мирон со всем разберется сам. Я пойду его разыщу. Хорошего тебе вечера.

Я разворачиваюсь на каблуках так резко, что начинает тянуть лодыжку, и быстро шагаю в полумрак зала, ища среди гостей Мирона. Празднование проходит в караоке-баре, который предложила я — для выступления Сати была необходима хорошая акустика и сцена. Я планировала быть рядом с Мироном, когда она начнет петь, а сейчас это желание усилилось вдвойне — его близость позволит мне отряхнуться от слов Алины. Даже если она и права, и у Мирона действительно конфликт с отцом, я в этом не виновата. Я просто люблю их сына — разве это преступление?

Я нахожу Мирона, стоящим с Данилом и Марьяном, который на днях вернулся из Таиланда специально ко дню рождения после почти двухмесячного отсутствия. Мирон смеется какой-то его шутке и отпивает виски. Он выглядит красивым, уверенным в себе и расслабленным — не возникает ни малейшего сомнения в том, что он находится на своем месте. Ему всегда удается органично вписаться в любую компанию, при этом на сто процентов оставаться собой — этой чертой я всегда восхищалась, а сейчас пожалуй, впервые немного завидую. Он успешен, уверен в себе и его любят окружающие. У не могу похвастаться и половиной.

— Выпьешь с нами, малыш? — Мирон обнимает меня за плечи и слегка раскачивает в такт звучащей музыке. У него действительно хорошее настроение, отчего споры вины, посеянные Алиной, приостанавливают свой рост. Возможно, она намеренно преувеличила его проблемы в бизнесе.

Я забираю бокал у официанта и озабоченно смотрю в телефон. Сати должна выйти на сцену через пять минут.

— Марик рассказывает про свой так называемый ретрит, — с улыбкой произносит Мирон, включая меня в разговор. — Хорошо, что ты пропустила ту часть, где он нюхал кокаин с тайскими шлюхами.

— Это было всего один раз, бро. Ты портишь историю моего просветления. Вкратце: я научился медитировать и месяц не жрал мяса. Каждое утро смотрелся в зеркало и думал, что увижу нимб над головой. Короче, а Тае хорошо, а в Москве лучше, — Марьян поднимает бокал. — За тебя, друг.

Воспользовавшись тем, что после очередной порции выпивки Данил стал спрашивать Марьяна об каком-то знакомом чиновнике, я утягиваю Мирона ближе к сцене.

— Это вторая часть моего подарка, — говорю ему на ухо, когда луч прожектора падает на стоящий микрофон. — Обещай не судить строго. Это от всего сердца.

На сцене в длинном струящемся плате появляется Сати — невысокая армянка, с роскошной копной волос. У нее удивительный тембр, теплый и грудной, который никого не способен оставить равнодушным. В моей голове признание в любви к Мирону звучит именно ее голосом.

Я оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что остальные гости тоже смотрят на сцену, и вздрагиваю, когда встречаюсь взглядом с Русланом. Судя по тому, как он здоровается с остальными, он только вошел. Мирон сказал, что он прибудет с опозданием, но я все равно оказалась не готова увидеть его. В животе начинают бурлить волнение и адреналин, и, как по команде вспыхивают оставленные им отметины. Мне требуется усилие, чтобы отвернуться. Сати начинает петь.

Если хмурый день наступает,

От дождя поникли цветы,

Но я вижу, солнце

Тучи прогоняет,

Это значит, рядом ты.

Если всю неделю ненастье

И с ума сошел шар земной,

Но в глазах твоих я

Вижу только счастье,

Это значит, ты со мной.

Если сердце вдруг замирает,

Из-под ног уходит земля.

Если каждый вечер

Не дождусь я встречи,

Значит, ты любовь моя.

Когда она заканчивает выступление, мое тело походит на электризованный нерв: сердце часто колотится, к глазам подкатили слезы, словно это я, а не Сати пропела со сцены каждую строчку. Искусство часто делает меня сентиментальной.

— Твои стихи? — Мирон проводит подушечкой большого пальца по моей щеке, в его взгляде сквозят нежность напополам с удивлением. — Не знал, что ты пишешь.

— Я и не пишу. Хотелось сделать для тебя что-то особенное.