Трое

Я мотаю головой, чтобы не выдать сухость в горле.

— У меня сеть тренажерных залов, — он отщелкивает подлокотник и достает оттуда конверт. — Держи. Платиновый безлимит.

Я смотрю на серебряный логотип и растерянно моргаю. Я знаю эту сеть. Очень дорогая. Поездку к Тимуру домой я не рассматриваю, но можно обменяться номерами. Он симпатичный, богат, заинтересован, а я так устала каждый день выживать. Может быть, в словах Алины есть резон, и мне нужно попытаться жить так. Содержанкой. Я знаю, как себя вести, и терять мне нечего.

— Чего застыла, котенок? — насмешливо произносит Тимур. — Бери. Люблю делать подарки красивым девочкам.

— Я не хожу в спортзал, — хриплю, знакомым движением нащупывая дверную ручку. — Это не мое. Спасибо, что подвез и за ужин.

Влажный августовский воздух затекает в рот, в ноздри, глазницы, я жадно дышу им, запрокинув голову. Внедорожник Тимура срывается с места, резко, раздраженно. «Я не смогла, не смогла», — звучит в голове каждую секунду, что я поднимаюсь в лифте.

«Я не смогла. Не смогла», — лихорадочно набирают пальцы, отправляя сообщение самому ценному абоненту из всех, что у меня были.

Я скидываю туфли, вваливаюсь в гостиную, ослепнув от катящихся слез. Я не смогла. Алина ошиблась. Я не настолько слабая.

Трель телефонного звонка разрезает темноту гостиной, отдаваясь гудением в каждой нервной клетке. На экране горит тот самый номер, который отличался от моего всего на одну цифру. Из горла вырывается всхлипывание, я зажимаю его ладонью. Он мне перезванивает. Почему? Потому что не знает, что это я? Звонок обрывается, экран гаснет, но через секунду вспыхивает повторно. Я не нахожу в себе сил ответить. Я не знаю, что ему сказать. Не знаю, как объяснить, почему я написала ему ночью. Мне стыдно, потому что я настолько жалкая. Я просто не могу.

Глава 38

— Сзади нормально все? — Лена, соседка, с которой я делю квартиру вот уже две недели, задирает руки вверх и поворачивается ко мне спиной. — Задница прикрыта?

— Платье сидит отлично. Мне оно было немного коротковато, а тебе самое то.

— Супер, — удовлетворенно произносит она, возвращая внимание к зеркалу. — Обещаю его не рвать и не пачкать. Сколько, кстати, оно стоит?

Мне стыдно сказать, что я не помню. Сейчас я до рубля знаю, сколько наличности лежит у меня в кошельке, но тогда, в прошлой жизни, деньги с легкостью утекали из моих рук, и я моментально о них забывала, зная, что будут еще.

— Может быть, долларов пятьсот.

Лена обводит губы блеском и смотрит на меня в отражении.

— Блин, мой ноутбук дешевле, чем это платье. Надеюсь, в наше отсутствие квартиру не ограбят. Будет очень жаль твои сумки.

С появлением Лены моя жизнь стала если не веселой, то как минимум не такой депрессивной. Она приехала в Москву из Ярославля, этим летом закончила учебу, а потому ей пришлось съехать из общежития. Как и я, она не хотела возвращаться домой и стала подыскивать доступную аренду. Лена мне нравится: оптимистичная, деятельная, порой чересчур громкая и всегда прямолинейная. Грустить рядом с ней даже немного стыдно.

Сегодня ее день рождения, для празднования которого был выбран клуб «Шах». Мирон это место никогда не любил, говоря, что его пафосность несоразмерна содержанию, и что музыка от резидентов — полное дерьмо. Причину, по которой его выбрала Лена, стала известна два дня назад: в клубе работает ее знакомый бармен, и он обеспечит нам бесплатные коктейли.

— Красотка, — резюмирует Лена, когда я, обувшись в босоножки, подхожу к зеркалу.

Смотрю в свое отражение и вновь тону в воспоминаниях. Это платье было на мне, когда мы ужинали в любимом ресторане Джорджа Клуни на озере Комо. Я стояла напротив зеркала в гостиничном номере, а Мирон — позади. Застегивал мне молнию, которую сейчас я застегнула сама.

— Предупреждаю, — строго произносит Лена, обличительно тыча в меня пальцем. — Сегодня мой день рождения, а потому ты веселишься и бухаешь.

Именно так и собиралась поступить. Мне очень хочется хотя бы ненадолго почувствовать себя нормальной.

********

— Это моя бывшая одногруппница Карина, — Лена подталкивает ко мне темноволосую кудрявую девушку с красном платье. — Кари, это Тати, моя соседка. Та самая, кто терпит мой храп и волосы в сливе.

Грохот звучащей музыки заглушает любую беспокойную мысль, также как и скопление людей в баре не дает шанса выпасть из атмосферы суеты и возбуждения. Я широко улыбаюсь Карине, и в ответ получаю такую же искреннюю улыбку. У меня начинает получаться. Впервые за полтора месяца я чувствую теплые искрящиеся пузырьки в груди, перебивающие привычную тяжесть. Мне неожиданно становится хорошо.

— Держи, — Лена протягивает мне бокал с бело-голубым коктейлем, подмигивает бармену, кажется, Грише, берет второй и передает его Карине. — Ну что, кисоньки? За мои двадцать четыре?

Мы чокаемся. Да, сейчас мне определенно хорошо.