Трое из ларца и Змей Калиныч в придачу

– Движемся в прежнем порядке, – скомандовал я, вспомнив, наконец, что теперь на мне обязанности командира. – Заика, идешь на два шага правее Паляныци, держишь свой фланг, я – держусь левее. Калиныч, страхуешь сержанта, тыл и нас по очереди. Дистанция та же. Двинулись.

Я сосредоточился на своем секторе, не забывая краем глаза следить за командиром. На всякий случай вытащил из кобуры пистолет, взвел его, держал перед собой, готовый в любой момент к бою. Сбоку раздался знакомый щелчок: Заика тоже взвел оружие. Думаете, я не понимал, что Стечкин – ничто против магии? Еще как понимал. Только ничего другого под руками для защиты не было. Ну, в самом деле, не дубинку же для этого использовать? А так, с каким никаким, но все же оружием, чувствуешь себя увереннее.

Мы передвигались зигзагами по густому лесу, в который завел нас Паляныця, словно зайцы, уходящие от гончих, иногда петляли, иногда возвращались назад, чтобы снова двинуться в одному Васе понятном направлении.

Постепенно становилось жарковато. Местность начала подниматься, но из-за деревьев ничего невозможно было рассмотреть дальше нескольких десятков шагов. Редкая живность при нашем приближении мгновенно исчезала с пути, только трава шелестела да листва.

За спиной в очередной раз ругнулся Горыныч. Я краем глаза посмотрел на него и улыбнулся. Кому-кому, а змею в густом лесу – хуже всех. С его-то габаритами и ростом нужны степи, а не заросли едва проходимые. Ну, вот опять. Ветка, которую я отпустил, хлестко ударила в глаз средней головы. Раздался сдавленный вопль, тут же потонувший в лапах, закрывавших пасть. Боковые головы шикнули на товарку, призывая стойко переносить все тяготы и лишения воинской службы. Та только кивнула, потихоньку поскуливая и вытирая набежавшую слезу. Ну, извини, змеюшка, не со зла.

Лес закончился внезапно. Вася вывел нас на каменистую долину, укрытую высокой травой. Запахло полынью и выгоревшей на солнце зеленью. В дальнем конце долины возвышалось жерло вулкана, тонувшее то ли в тучах, то ли в облаках пепла. Ясно, откуда жара. С другой стороны, высаживаясь на остров, я что-то не замечал ни вулкана, и леса. Откуда все это взялось?

Паляныця повел нас к жерлу. Он уже не петлял, не возвращался, словно сориентировался и точно определился с целью. Зеленая трава постепенно уступила место выгоревшей. Становилось все жарче. Хотелось снять с себя снарягу и камуфляж. Я отстегнул флягу, сделал несколько затяжных глотков. Холодная сладкая вода освежила, взбодрила. Эх, хорошо!

Идти становилось все труднее, но Паляныця не замедлялся ни на секунду. Он шел по явившейся тропе, словно робот, ведомый вперед радиосигналом. Мы едва поспевали за ним. О контроле пришлось забыть, потому что тропа становилась все уже и труднопроходимее.

– Может, Горыныча в воздух поднимем? – предложил Заика, пытаясь восстановить сбитое дыхание.

– Не получится, – ответил змей, подталкивая меня в… спину, в общем. – К Алатырю можно добраться только по земле. Едва мы поднимусь выше, чем на два метра над поверхностью, нас тут же вынесет на берег.

– Ну и что? – не унимался Вован.

– Действительно, – поддержал я друга, глубоко вдыхая. Пистолет пришлось спрятать, чтобы освободить руки. Подъем становился все круче и круче. – Снова доберемся сюда.

– Ага, щаз! – возмутился Горыныч. – Вы что, так и не поняли, почему Василий усиленно петлял?

– Он командир – ему виднее, – отозвался Заика.

– Пятигранник вел его к Алатырю по Истинной тропе. Стоит только отойти от нее на шаг – и все, заново путь сыскать будет неможливо. Более того, мы и командира потеряем.

– Понятно, – я выдохнул разочарованно. Ведь как было бы здорово не нозями топать, а прокатиться верхом на змее! Что же у этих магов все не как у людей?

– А никто и не говорил, что будет легко, – словно прочитал мои мысли Горыныч.

– Разговорчики, – буркнул я, немного устыдившись, но вспомнив вовремя о своих правах командира.

Змей послушно замолчал.

В тишине, прерываемой тяжелым дыханием да шумом камней, срывающихся вниз под нашими подошвами, мы поднимались все выше и выше, постепенно отставая от нашего командира, который упрямо продвигался вперед. Пот заливал мои глаза, сердце молотом колотилось где-то в районе горла, кровь пульсировала в висках, отдаваясь болью в затылке, ноги налились свинцовой тяжестью, и теперь каждая весила не менее центнера. Господи, за что? Долго ли еще?

– Почти пришли, – возвестил Горыныч, указывая лапой куда-то перед собой.

Нет, ну это уже ни в какие ворота! Мысли он читает, что ли?

Я посмотрел в указанном направлении и увидел, что Вася остановился на краю площадки, край которой открылся снизу. Похоже, командир что-то рассматривал перед собой. Так, поднажмем. Шаг, еще шаг, еще. Нога соскользнула с камня, я съехал немного назад. Услужливый Горыныч лапой остановил сползание. Поднялись, снова вперед.

Так, шаг за шагом, я, наконец, взобрался на площадку. Заика лежал сбоку, приводя дыхание в порядок. Хорошая идея.

– Привал, – выдавил я из себя, валясь рядом с другом.