Трое на четырех колесах

Здесь хозяин оказался совсем в другом роде: это был маленький, живой человек с умными глазами; он скорее помогал, чем мешал нам. Когда Джорж спросил его по книжке: «Есть ли у вас шляпы?» — он не рассердился, а только остановился на месте и почесал подбородок.

— Шляпы! — повторил он. — Позвольте мне подумать. Да... да! (тут по его лицу пробежала счастливая улыбка уверенности). У меня действительно есть шляпы. Только почему вы меня об этом спрашиваете?

Джорж объяснил, что ему нужна дорожная шляпа, причем просил «обратить усиленное внимание на то, чтобы шляпа была хорошая».

Лицо человека сразу опустилось.

— А!.. Вот уж тут я не могу быть вам полезным: если бы вам понадобилась плохенькая, скверная шапочка, годная разве на то, чтобы вытирать окна, я бы вам предложил самую подходящую, но «хороших» шляп — нет! Мы их не держим. Впрочем, подождите минутку! — прибавил он, видя недоумение и разочарование на выразительной физиономии Джоржа и открывая один из ящиков. — Тут у меня есть одна шляпа, хотя и не совсем хорошая, но не такая негодная, как весь мой остальной товар. Вот! Что вы о ней скажите? Можете вы обойтись без такой шляпы?

Джорж одел ее перед зеркалом и, выбрав подходящую фразу из книжки, сказал:

— Эта шляпа мне достаточно удобна. Но думаете ли вы, что она мне к лицу?

Человек отступил на несколько шагов и поглядел на Джоржа орлиным оком:

— Говоря откровенно — нет!

Затем он повернулся ко мне и Гаррису и прибавил:

— Красота вашего друга очень тонкая: она есть, но ее можно не заметить. И в этой шляпе ее именно можно не заметить!

Тут Джорж догадался, что пора прекратить опыт.

— Все равно, — сказал он, — а то мы опоздаем на поезд. Сколько она стоит?

— Самая большая цена за эту шляпу четыре шиллинга и шесть пенсов, она и того не стоит!.. Прикажите завернуть в желтую или белую бумагу?

Джорж отвечал, что возьмет ее как есть, заплатил деньги и вышел из лавки. Мы последовали за ним.

На Фенчор-стрит надо было расплатиться с извозчиком: мы сторговались на пяти шиллингах. Он еще раз отвесил нам изящный поклон и просил напомнить о нем австрийскому императору.

Сев в поезд, мы обсудили опыты и должны были признать, что два раза провалились с позором. Джорж разозлился и выкинул книгу за окошко.

Наш багаж и велосипеды оказались в целости на пароходе, — и ровно в полдень, с приливом, мы тронулись вниз по реке, к морю.

ГЛАВА V

^{Необходимое отступление от темы. Поучительная история. Достоинство этой книжки. Журнал, который не совсем удался. Его программа. Еще одно достоинство этой книжки. Старая тема. Третье достоинство этой книжки. «Какой это был лес?» Описание Шварцвальда.}

Рассказывают об одном шотландском парне, который, собираясь жениться на любимой девушке, выказал типичную шотландскую осторожность. После многочисленных наблюдений в своем кругу, он заметил, что большинство браков приводит к плачевным результатам только вследствие ложного представления, которое складывается у жениха или невесты друг о друге. Это представление всеща прекрасно, всеща преувеличенно. И он решил избегнуть обычного разочарования: не должно быть преувеличенных достоинств — и не будет разбитого идеала. Поэтому, сделав предложение, парень говорил честно:

— Я бедняк, я не могу дать тебе ни денег, ни земли, Дженни.

— Но ты отдаешь мне самого себя!

— Я хотел бы дать тебе что-нибудь кроме себя. Лицо-то у меня неудачное.

— Нет, нет! Другие парни куда хуже тебя.

— Я не видал таких, милая, и не хотел бы видеть.

— Честный, прямой человек, Дэви, на которого можно положиться, лучшем чем беспутный красавец: такой только на девушек заглядывается да горе в дом приносит.

— Ты на это не рассчитывай, Дженни: бывает, что не из-за самого пестрого петуха на птичьем дворе перья летят! Всем известно, как я за девушками бегал, и тебе со мной не легко придется.

— Но ты добрый! И ты очень любишь меня, я это знаю.

— Да, люблю, хотя не знаю, долго ли буду любить. И я добрый тогда, когда все делается по-моему. Я не терплю, чтобы мне перечили. У меня дьявольский характер, это тебе и мать моя скажет: я весь в отца, а он нельзя сказать чтоб исправился к старости!

— Ты очень строг к себе. Ты честный человек, Дэви. Я знаю тебя лучше, чем ты сам себя знаешь; ты будешь хорошим мужем и мы заживем счастливо.

— Может быть, но я сомневаюсь. Тяжкое это дело для жены и ребят, когда человек не может оторваться от стаканчика; а меня тянет к нему, словно у меня рыбье горло! Пью, пью, как лосось из Тэйского озера — и не могу напиться.

— Но ты хороший парень, когда в трезвом виде?

— Бывает, если все делается по-моему.

— Однако ты не оставишь меня и будешь работать для меня?

— Вероятно, не оставлю, но о работе ты не толкуй: терпеть не могу и думать-то о ней!

— Во всяком случае, ты будешь стараться?