«Трое на качелях» и другие пьесы

Нино. Да, возможно. Хотя американцы воспринимают все иначе. По их мнению, суть проекта в том, чтобы, вернув к жизни чистое чувство, поставить эффективный барьер на пути секса и насилия, что заполняют сегодня американские киноэкраны. Они полагают, что такое сентиментальное предложение понравится большинству их граждан. И станет событием не меньшим, чем их собственная «Лав Стори».

Уолтер (сумрачно). Американцы думают только о том, на чем можно заработать деньги.

Нино. Это их проблемы. (Встает). Ладно. Думаю, мне стоит пойти хорошенько выспаться.

Уолтер. Подожди. Я хочу показать тебе одну фотографию. Пару дней назад я нашел ее в бумагах моей тетки, ну ты помнишь, она умерла в прошлом году. Это фото я никогда прежде не видел. (Кладет квадратик бумаги в проектор, включает его. На экране портрет женщины. Он сделан в фотостудии, как это делали в давние времена, среди колонн и искусственных цветов. Сидящая в кресле с подлокотниками молодая красивая женщина очень похожа на Ванду. Женщин отличают детали: прическа, платье, выражение лица. Уолтер смотрит то на экран, то на Нино, изучая его реакцию). Что скажешь?

Нино. Кто это?

Уолтер. Не узнаешь?

Нино. Нет.

Уолтер. Присмотрись повнимательнее.

Нино. Я никогда ее не видел.

Уолтер. Ты уверен? Это она, Ванда!

Нино (пораженно). Ванда?!.. Неужели? (С недоверием подходит ближе к экрану, смеется, качает головой). Не может быть! Абсолютно на нее непохожа! Нет ничего общего!.. Может, глаза… Нет… нет… Короче, можно узнать, кто это?

Уолтер. Моя мать.

Пауза.

Нино вновь поворачивается к фотографии.

Нино. А почему вы мне сказали, что это Ванда?

Уолтер. Я хотел, чтобы ты заметил, как они похожи.

Нино. Да… в общем… что-то есть…

Уолтер. Я видел свою мать всего раз в своей жизни. Мне было тогда двадцать пять. И я еще не встретил Ванду. Фактически я ничего не помнил о матери, может, только выражение глаз… и запах… Но когда сейчас я наткнулся на эту фотографию, у меня забилось сердце. Никогда прежде я не видел двух женщин, так схожих между собой. Это Ванда, была моя первая мысль. Оказалось, моя мать.

Нино. Схожесть – это кому что как кажется…

Уолтер. Если абстрагироваться от прически и платья…

Нино. А о том, что людям кажется, спорить бессмысленно.

Уолтер. Но, согласись, они очень похожи! Невероятно!

Нино(уступает). Согласен.

Уолтер. Нет, скажи, неужели ты не видишь сходства?

Нино. Маэстро, я умираю, хочу в постель. Пощадите. Пойду посплю, а завтра договорим.

Уолтер. Завтра у нас встреча с твоей незнакомкой.

Нино. Я помню. Ровно в четыре. Здесь.

Уолтер. Кстати, где ты ее нашел?

Нино. Представьте себе, в цирке. Кассирша и служанка в одном лице в третьеразрядном цирке.

Уолтер. И, действительно, похожа на Ванду?

Нино (утомленно). Я ведь уже говорил, да. За одним мелким исключением: она совершенно не умеет играть.

Уолтер (усмехнувшись). Если бы киношные актеры еще умели бы играть, в кино разразился бы кризис!

Нино(едва сдержав зевок). Спокойной ночи, маэстро.

Уолтер. Спокойной ночи, Нино.

Нино уходит.

Уолтер садится в кресло. Приглушает свет в комнате, увеличивает яркость изображения на экране. Кадр на нем некоторое время стоит неподвижно, затем Уолтер нажимает кнопку на пульте, и фотография увеличивается, пока глаза не заполняют весь экран. Поскольку фото старое, изображение слишком зернистое и распадается на черно-белые пятна, так что невозможно понять, частью чего они являются. Фоном негромко звучит музыка. Постепенно экран гаснет, и одновременно гаснет свет на сцене.

2