Читаем Трое на велосипедах, не считая блондинки (СИ) полностью

  Может быть, я чувствовала часть своей вины, поэтому бежала быстро.



  Но не успела: сначала мне в грудь и в лицо ударило нечто колюче и холодное.



  При ближайшем рассмотрении оно оказалось ветром со снегом.



  Во-вторых, в туфлях на длинных каблуках шпильках неудобно бежать по сугробам.



  При моем появлении экипаж вздрогнул.



  Они с завидной скоростью втиснулись в автобус, двери стали закрываться.



  - Билеты! Нам нужны билеты на завтра! - Я погрозила автобусу кулаком.



  - Подходите завтра к самолету, там и продадим вам билеты, - пилот крикнул, и двери закрылись.



  - Здесь продают билеты на самолет, как в автобусе, - Дженифер дышала мне в спину.



  - Будем надеяться, - голос Василисы слился с воем ветра и воем Зизи.



  - Я замерзла, - Дженифер подбежала к двери в здание аэропорта и потянула на себя ручку. - Закрыто! - Дженифер обернулась.



  В ее взгляде я не нашла ни искры самообладания.



  - Когда они успели? Мы только что выбежали! - Василиса забарабанила кулаками в дверь. - Откройте, сейчас еще не совсем ночь.



  - Кулаками мы ничего двери не докажем, - Дженифер смело шагнула в сугроб. - Я думаю, что нам на морозе осталось жить не больше часа.



  Если мы до этого времени не найдем тепло, то превратимся в велосипедках и топиках в сосульки.



  - У тебя шляпа, она хоть как-нибудь, но согревает, - Василиса позавидовала Дженифер и провалилась в сугроб по пояс.



  - А тебя согревает твоя тряпка с вышиванием.



  Но лучше всего приспособилась Алехандра.



  Зизи ее утепляет.



  Алехандра, поделись болонкой.



  - Когда станем умирать, одолжу вам Зизи на пять минут.



  - Собаке хорошо, - Василиса вышагивала следом за Дженифер.



  Мы искали хоть малую щель в обороне здания аэропорта.



  Может быть, нет замка на задних дверях? - Зизи белая и пушистая.



  Белые медведи подумают, что она их дочка - медвежонок, и поэтому удочерят.



  - Я тоже белая, - я с надеждой посмотрела на Зизи.



  Может быть, она замолвит за меня словечко пред своими собратьями - белыми медведями.



  Но Зизи продолжала подвывать.



  Издалека, из огромных сугробов, донеся ответный вой.



  Потом - еще и еще.



  Вой и его владельцы приближались к нам.



  - Волки! - Василиса растянула губы в улыбке. - Они знают, где кормиться.



  Думаю, что после каждого прибытия самолета с материка им достается два, три пассажира на закуску. - Шутила ли Василиса, или говорила серьезно, но мы прибавили скорости.



  Здание - небольшое, поэтому мы быстро добрались до другой стороны.



  Здесь нам улыбнулась удача - во всех смыслах улыбнулась.



  Пограничники загадочно исчезли, словно сквозь снег провалились.



  Но их место занял невысокий мужчина в меховом одеянии.



  Он рассматривал нас и улыбался - намного теплее, чем улыбались нам пограничники.



  - Холодно! Отель давай и тепло! - Дженифер стучала зубами.



  Мужчина, он, наверняка, ночной сторож, вытащил курительную трубку изо рта и покачал головой.



  Затем он вернул трубку на место и снова улыбался.



  - Так вы можете разговаривать, пока ты не заледенеешь, или пока тебя волки не съедят, - Василиса бесцеремонно оттолкнула Дженифер, прошла мимо сторожа в маленькую, но теплую комнату, схватила с лежанки что-то меховое и закуталась в него.



  Затем Василиса присела на диванчик, запрокинула голову и счастливо захохотала.



  Не засмеялась, а захохотала - грубо, не по человечески.



  Зизи опять завыла, даже с наслаждением.



  За зданием волки радостно подхватили ее вой.



  - Если медведи не подберут Зизи, то она может стать вожаком стаи волков, - я залезла под меховую накидку к Василисе.



  Запах от мехов стоял сырой, одуряющий.



  Зизи от него пришла в неистовство, она дичала на наших глазах.



  Черные глазки бусинки превратились в красные горящие угли.



  Дженифер разрывалась - от желания пококетничать со сторожем - или забраться к нам под накидку.



  В конце концов она приняла пограничное решение.



  Присела на колени сторожа и отняла у него теплый шарф из шкур вымерших животных.



  Каждый получил свое - так мы полагали.



  Мы бы с радостью остались в безопасной комнатке сторожа - тепло, и волки не кусают.



  Но сторож огорчил нас: он оказался не сторожем, а мужем подкаблучником.



  - Я уходить домой, и вас выгонять, - переводчик в телефоне не радовал нас подробным переводом. - Нельзя вам здесь. - Сторож бесцеремонно отнял у Дженифер свой меховой шарф.



  И самое главное - начал ее выталкивать из комнаты.



  Мы понимали, что следующие жертвы будем мы.



  - На подиуме со мной так никто не поступал, - Дженифер сразу разлюбила сторожа.



  У нее исчезло желание кокетничать с ним.



  - Отвези нас к себе домой, - Василиса высунула нос из мехов. - На ненадолго! До утра!



  - Нельзя! Жена! Убьет! - лицо сторожа перекосилось от страха.



  Трубка выпала изо рта и покатилась среди рыбьей чешуи. - Я должен ее любить одну.



  Она может любить многих, а я должен только ее! - Руки сторожа дрожали.



  - Ледяной дом! Отель ледяной дом! - я вспомнила.



  Василиса и Дженифер посмотрела на меня с восхищением.



  Я их спасла от сосулек и от волков.



  Ну... ну и себя и Зизи тоже спасла...



  - Ледяной дом? - сторож оттянул резинку на моем топике, заглянул, со вздохом отпустил.



  Погладил меня по макушке - по розовой.



Перейти на страницу:

Похожие книги

Король
Король

С. Юшкевич в «Короле», нарисовав социально обобщенный портрет рабочего коллектива, правдиво отразил массовые выступления революционного пролетариата против капиталистов.«Король» не случайно был опубликован под одной обложкой с горьковскими «Врагами» в XIV сб. «Знания» за 1906 г. – обеим пьесам была присуща несомненная идейно-жанровая и тематическая близость. В образе «короля» – фабриканта Гросмана Юшкевич с большой резкостью разоблачил цинизм, внутреннюю опустошенность, безнравственность капиталистического мира, царящую в нем власть золота. Фигуре Гросмана противостоит лагерь рабочих, вступающих в непримиримый классовый конфликт с могущественным хозяином. Однако в трактовке революционных возможностей пролетариата Юшкевич исходил из меньшевистских позиций, что сказалось в финале драмы, лишенном исторической перспективы, проникнутом пессимистическими настроениями.Верность реалистическим художественным принципам проявилась в «Короле» не только в социально точной «расстановке» противоборствующих сил эпохи, но и в том, что именно конфликт между этими силами составил сюжетный стержень пьесы, определил нарастание драматического действия. В этом отношении «Король» примыкал к жанру публицистически заостренной общественно-политической драмы, образцом которой были горьковские «Враги». Запрещенная к постановке на сцене сразу же после публикации, драма Юшкевича находилась под запретом до 1908 г.

Семен Соломонович Юшкевич

Драматургия / Проза / Русская классическая проза / Повесть / Стихи и поэзия