Трое шведских горных мужчин

Он поворачивает за угол, и мы въезжаем в еще более густой участок леса. Деревья стоят так близко друг к другу, что поглощают свет автомобильных фар, затемняя дорогу.

— Нет.

Прекрасно.

Илай поворачивается и одаривает меня ухмылкой.

— Не волнуйся, детка. Мы везем тебя в безопасное место. Обещаю.

Коул что-то бормочет себе под нос, и Илай закатывает глаза. Мужчины начинают спорить на быстром шведском, и я опускаюсь на свое место, закрывая глаза от пульсирующей головной боли.

Я просыпаюсь от толчка, резко остановившейся машины. Должно быть, я задремала. Парни расстегивают ремни и надевают снегоступы.

Мы остановились перед огромной хижиной, окруженной редкими замерзшими деревьями. Стены сделаны из деревянных досок, выкрашенных в красный цвет, а в окнах горит золотой свет. Как будто домик из рождественской открытки.

Я приподнимаюсь на своем сиденье, чтобы лучше осмотреться, и чуть не вскрикиваю, когда боль пронзает мою шею. Она еще сильнее, чем была раньше, и я стискиваю зубы, в попытке сдержать слезы, которые выступают у меня на глазах.

Порыв ледяного воздуха ударяет в меня, когда Илай открывает мою дверь.

— Нужна помощь? — весело спрашивает он.

— Я сама, — бормочу я, выскальзывая из машины в снег. Я тут же проваливаюсь почти до колен. Ледяная вода пропитывает ткань моих джинсов. Морщась, я оглядываюсь по сторонам, оценивая свое окружение.

С неба падает снег, еще гуще, чем раньше. Трудно что-то разглядеть сквозь шквал огромных хлопьев. Кроме большого деревянного сарая для хранения вещей, поблизости нет никаких других зданий. Я думаю, эти ребята, должно быть, живут в полной изоляции. Наедине с лесом. Никаких любопытных соседей, слоняющихся поблизости, чтобы услышать крики своих жертв.

Прекрасно.

Илай и Коул вытаскивают ящики из багажника грузовика и направляются к входной двери. Я пытаюсь последовать за ним, но когда делаю шаг вперед, моя нога просто проваливается. Я вытаскиваю ногу из снега и снова толкаюсь вперед. Это все равно что пробираться сквозь зыбучие пески. Я успеваю пройти всего около трех метров, прежде чем моя нога зацепляется за что-то, скрытое под снегом. Я теряю равновесие, шатаюсь и падаю вперед. Я раскидываю руки, готовясь к тому, что полечу лицом в снег…

Но пара сильных рук обхватывает мое тело. Меня поднимают и прижимают к чьей-то груди.

Я поднимаю глаза и вижу, что Коул несет меня, будто ребенка. С такого близкого расстояния я могу разглядеть каждую светлую волосинку в его щетине, оттеняющую подбородок. Я смотрю, как снежинка тает на его коже.

— У нас нет целого дня, — бормочет он, шагая вперед. Он преодолевает расстояние от машины до хижины всего за несколько длинных шагов, затем очень, очень осторожно опускает меня в дверном проеме рядом с Илаем.

— Отведи ее внутрь. Я поставлю ее машину в сарай, — хрипло говорит он и исчезает.

Илай открывает входную дверь и придерживает ее для меня.

— После тебя, — радостно говорит он.

Успокаивая нервы, я вхожу в дом.

Я не уверена, чего я ожидала. Забрызганная кровью скотобойня? Тела всех их бывших жертв, свисающие с потолка на крюках для мяса?

В действительности это очень прекрасный маленький дом. Входная дверь ведет прямо в гостиную. На стене справа от меня — набор шкафов и крючков, я думаю, для обуви и пальто. Слева от меня стоит на вид мягкий диван и пара кресел вокруг кофейного столика. В камине весело потрескивает огонь, а деревянные стены увешаны электрическими лампочками, излучающими мягкое золотое сияние.

Я делаю еще один осторожный шаг внутрь, оглядываясь по сторонам. Вдоль стен тянутся книжные полки.

Большой обеденный стол, окруженный разномастными стульями. Гостиная открытой планировки, и я могу видеть сквозь нее маленькую, ярко освещенную кухню.

— Рив! — кричит Илай позади меня, снимая пальто. — Смотри, что мы нашли!

В дверях кухни появляется мужчина с дымящейся кружкой в руках. Я слегка моргаю, когда он выходит на свет. Святое дерьмо.

Он потрясающий. Темно-коричневая кожа, высокие скулы, полные губы. На нем белая отглаженная рубашка с расстегнутым воротом. Рукава закатаны, демонстрируя впечатляюще крепкие предплечья, покрытые темными волосами. Его проницательные и холодные глаза скрываются за парой очков в черной толстой оправе. Когда он пробегает по мне взглядом, я чувствую, что меня осматривают.

— Привет, — говорю я смущенно. — Прости что так врываюсь.

Он игнорирует меня и смотрит через мое плечо.

— Илай. Что это такое? — Его голос спокоен и глубок, без малейшего акцента.

— Это девушка. — Илай помогает мне снять пальто. — Я знаю, что ты пробыл здесь много времени, но наверняка ты должен был видеть такое раньше.

На челюсти мужчины дергается мышца.

— Почему она здесь? — он подчеркивает.

— Ее машина сломалась. Мы не могли просто оставить ее в шторм, поэтому привезли ее сюда.

— И что теперь? Она просто собирается остаться здесь?