Трое в одном доме не считая портвейна

Прикинув наличность мы взяли у «милой девушки» (так назвал ее Поросьян, несмотря на вес сильно за сто и, мягко говоря, потрепанное жизнью лицо) по паре пирожков с кошатиной (в смысле, с мясом) и бутылку «Мадеры». Вторую и третью мы естественно принесли с собой. Стаканы нам выдали в количестве трех, но нам больше было и не надо. А пытавшегося сесть на хвоста мало знакомого типа из числа многочисленных приятелей Поросьяна (на которых с неизбежностью натыкаешься в самых разных уголках столицы) мы с Беркширом, несмотря на протесты последнего, в компанию не приняли. Во-первых, нам предстоял весьма серьезный разговор, а, во-вторых, нам с Беркширом не понравилась несколько нагловатая ироническая ухмылочка этого типа в низко надвинутой кепке с длинным козырьком. Я, вообще, не люблю говорить с человеком, глаза которого толком не видно! Впрочем, протесты Поросьяна были  достаточно вялыми, да он, как мне показалось, толком и не вспомнил, кто именно это был…

– А знаете, откуда пошло такое название? – я постучал пальцем по разноцветной этикетке с парусником, несущимся на всех парусах прямо на рифы, и все это при полном попустительстве команды, которая в реальной жизни уже должна была бы принимать какие-то меры. Впрочем, наибольшее удивление вызывало даже не равнодушие матросов к судьбе корабля, а флажок на мачте который вопреки ветру надувавшему паруса вперед почему-то гордо реял по ходу движения, то есть назад.

Поросьян тут же предположил нечто непотребно-физиологическое, а Беркшир многозначительно заметив, что суть дела не в названии, а в сути дела, предложил выпить еще по стаканчику. Но я продолжил:

– Есть в самом центре Атлантики волшебный остров по имени Мадейра. Настоящее царство вечной весны среди бушующего океана. С грохотом накатываются грозные валы на скалистый берег, разбиваются об утесы и затихают бессильно. Хлопья пены и брызг смешиваются с пряным ароматом цветов, и ветер уносит их, уже не соленные как слезы, а сладкие как поцелуй, в далекую неведомую даль. И запах этот, как путеводная звезда указывает дорогу отважным мореплавателям… – я отодвинул тарелку с остывшими пирожками и поднял стакан с рубиновой влагой, – А еще там живут прекраснейшие в мире женщины с черными как ночь волосами и мерцающими как звезды в ночи глазами. Почувствуйте, как пахнет их кожа – это настоящий запах страсти…

Мои друзья судорожно вздохнули и согласно кивнули: пахло действительно здорово.

– На острове Мадейра делают удивительное вино – его наливают в крепкие деревянные бочки и на несколько лет оставляют на жарком тропическом солнце. И там, в тесной темноте, раскаленной до невозможности, кровь винограда вскипает. Воздуха! Свободы! Но крепки оковы… И она смирившись стихает. Так начинается Творение – от легкой жизни не станешь великим поэтом, лишь через страдание…

Мы выпили.

– И ты хочешь сказать, что это штука тоже оттуда? – поставив стакан, недоверчиво спросил Поросьян.

– Прямым рейсом! – съязвил Беркшир, – Парецкий, ты хоть представляешь, сколько такое вино будет стоить?

А я был все еще там – на острове мечты, ведь на самом деле наше восприятие мира определяется этим самым миром только частично – остальное творится у нас в головах. Каждое мгновение мы создаем окружающий мир, каждый свой, создаем из того, что есть, но так как хотим и как можем. Мгновенье проходит – мир исчезает, но новый уже идет на смену. Может быть очень похожий, может быть совсем другой. И есть великой счастье в этой странной и неотвратимой закономерности – счастье жить… Так я и сказал своим друзьям.

Мы обнялись – ведь в это мгновенье наши миры совпали, слились в единое целое, и в этом настоящая дружба, пожалуй, сродни настоящей любви… Тем не менее, уже расходясь по домам мы решили на этот раз подойти к делу серьезно. То есть незамедлительно выполнить взятые обязательства, если надо – сделать корректировку и найти, в конце концов, этот клад!

Глава 3

Когда посторонние спрашивают, откуда, мол, пошла ваша дружба – люди вы непохожие, обучение проходите в разных заведениях, а все равно – не разлей вода, мы либо молчим, либо наливаем. И не потому, что не знаем ответа – знаем, прекрасно знаем! Но посторонних это не касается. Такую дружбу не надо классифицировать и по полочкам раскладывать. Ее надо просто беречь и разумно использовать для удовольствия всей компании.