Трое в Стокгольме

– Наверное, я не должен вам говорить… Но я чувствую себя виноватым в ваших неприятностях. Мать Али сошла с ума лет пять назад. Йак устроил ее в Данвикшем. Вы проезжали мимо этого знаменитого здания по дороге сюда, его невозможно не заметить. Бывший сумасшедший дом, сегодня дом престарелых. Там она живет последние годы. Лечить женщину бессмысленно, но поддерживать стабильное психическое состояние и обеспечивать хороший уход возможно. Родной отец Али имел арабское происхождение. Йак был еще ребенком, когда он пропал. Мальчик остался с матерью. Мать повторно вышла замуж. Йак не любил рассказывать об этом, но я знаю, что у него не сложились отношения с отчимом, да и с матерью не очень. Старший сын напоминал ей бывшего мужа, к которому у нее осталось много претензий. Йак рано уехал из дома, сам всего добился. Получить диплом врача без материальной помощи родителей, скажу вам, адский труд. Отчим умер, а мать к старости потеряла рассудок. Надо отдать должное Али. Несмотря на сложные отношения с матерью, он не бросил ее. Для восточного человека забота о матери – долг чести.

– Вы сказали, «старший сын». У Али есть младший брат?

– Да, брат по матери. Ее ребенок от второго брака, – кивнул Фрикк. – Правда, я с ним никогда не встречался.

– А кто он, вы знаете? Где живет?

– Не знаю. Али не рассказывал о брате, а я не интересовался. Насколько я знаю, в жизни матери он не принимает участие. Али оплачивал ее лечение и проживание в Данвикшеме и изредка навещал ее.

– А какая у нее фамилия?

– Ее зовут Хельга, а вот фамилию уже не помню. Она оставила девичью фамилию.

– Она опасна для окружающих?

– Ну что вы. Последний раз я ее видел в детстве. Сейчас ей должно быть ближе к семидесяти годам. Один раз перед Рождеством Али не смог навестить мать и попросил меня завести ей пирог в подарок. Я передал пирог через персонал.

– Помните, вы говорили о скандале с черной трансплантологией? Вы сказали, что Али не был замешан в этом деле.

– В то время никаких обвинений Йаку не выдвигали. Он проходил в качестве свидетеля. Впрочем, меня тоже вызывали для дачи показаний. Вызывали всех, кто так или иначе был связан с обвиняемым.

– Вы говорили, что патологоанатом покончил с собой?

– О, это ужасная история. После первого вызова в полицию он вскрыл вены у себя в ванной.

– А с Леной Петерссон Али был знаком?

– Конечно. Лена – известная личность. Услугами ее фирмы многие пользуются. В том числе Али. Лена организовывала для него несколько публикаций в журналах. Все это я уже рассказал полиции.

– У них были только деловые отношения?

– И на этот вопрос я отвечал полиции. Я не сую нос в частную жизнь людей. Не имею понятия.

– Но она рисовала его портреты, я видела их среди ее рисунков.

– И что? Это ничего не значит.

– Возможно, – неуверенно сказала Даша. – Но ведь Лена тоже убита. И не только Лена.

– Почему вы решили, что Лену убил Али? Я не думаю, что ему надо приписывать все убийства, совершенные в последние годы в Швеции.

– Вы рассказали полиции про его мать? – спросила Даша.

– Честно говоря, нет, – растерянно ответил Фрикк. – Они не спрашивали, а я как-то и не подумал. Наверняка они выяснят это сами.

– Значит, мать Али не знает о случившемся. Бедная женщина. – В голове Даша формировался план действий.

– Да, я помню, какой хрупкой была она в молодости. И такая тяжелая ей выпала судьба, – покачал головой скульптор.

– Давайте навестим ее.

– Зачем? – опешил Фрикк.

– Мне так ее жаль, одинокая и больная. Теперь некому к ней приезжать, – сказала Даша и умоляюще посмотрела на Фрикка, опасаясь, что он откажется. Фрикк удивленно уставился на девушку.

– Хорошо, – наконец сказал он растерянно. – Честно говоря, после всего я не ожидал от вас такой чуткости. Я должен закончить некоторые дела и смогу подъехать в Данвикшем через пару часов. Давайте там и встретимся.

Было видно, что девушка тронула его. Даша встала, чтобы уйти, но спохватилась:

– Интервью! Я должна получить ваше одобрение.

– А-а, – отмахнулся Фрикк. – Не будем тратить время. Пришлите мне экземпляр журнала с публикацией, а текст отправляйте как есть.

31

До встречи с Фрикком Даша успела заехать в кондитерскую и купить для матери Али миндальный пирог.

По ухоженным аллеям парка Данвикшема неспешно прогуливались стильно одетые пожилые люди. На лавочке мирно беседовали почтенные старики.

На одной из скамеек Даша заметила Фрикка.

– Вижу, вы подготовились к встрече, – сказал он, одобрительно кивая на коробку с пирогом.

Они вошли в светлый просторный холл. В помещении было много живых цветов, на стенах висели написанные маслом морские пейзажи и картины на библейские темы.

Приветливо улыбаясь, подошла миловидная женщина.

– София, – представилась женщина и протянула для пожатия руку.

Фрикк заговорил с ней по-шведски. Даша несколько раз уловила фамилию Али.

– Идемте, – обратился к ней Фрикк после недолгих переговоров с женщиной. – Я сказал, что мы друзья семьи.

Они последовали за Софией по чистым светлым коридорам и остановились у одной из дверей. Женщина постучала и затем бесшумно открыла ее.