Трое в Таиланде, не считая собак

С трудом заполучив ключи, мы отправились к своему домику. Нас встретила собака, которая удумала спать прямо под нашей дверью. Мальчуган шуганул её веником и ослепительно улыбнулся. Собака нехотя отбежала в сторону и, оглянувшись, внимательно посмотрела на нас, запоминая. Вокруг царила подозрительна тишина.

– Интересно, а кроме нас тут ещё кто-то живёт?

– Не знаю, спроси у этого улыбайки.

– Я боюсь. А вдруг он обидится и натравит на нас собаку?

– Не спустит. Hey, mister, where all your guests? [53]

– They go to beach. Swimming [54] .

– Понял. Есть люди, ушли на пляж. Вечером придут, если дорогу отыщут, конечно.

Наш диалог был прерван появлением Макарова, который первым отправился в свой домик и уже успел вернуться, завёрнутый в полотенце.

– Артём, надеюсь, ты забрал у Лаптева спички?

– Зачем?

– Чтобы он не сжёг это прелестное местечко.

– Я ничего не собираюсь жечь. А чего это ты с полотенцем?

– В бассейн окунусь. Вы со мной?

– А он из берегов не выйдет?

– Сейчас проверим.

Мы полезли в воду. При этом Лаптев чуть не убился, поскользнувшись на кафеле. Искупавшись и перекусив, мы решили вздремнуть, пережидая жару, а ближе к вечеру опять собрались у бассейна. Буклет, который нам предложил администратор, предлагал экскурсию по острову с посещением статуи Большого Будды, мумифицированного монаха и змеиной фермы. Всё это нас как-то не вдохновило. Хотелось чего-то более жизнеутверждающего. Миша традиционно показал лыжника. Юноша хитро подмигнул и сказал: «Чавенг». На подходах к этому пляжу сильнее всего бурлила ночная жизнь.

Оказавшись посреди оживлённой улицы, таксист, который нас привёз, крикнул: «Чавенг» – и неопределённо махнул рукой:

– Катой, бум-бум, гоу-гоу, дринк, массаж вэри гуд! Джентельмэн эдэм!

– Ну что ж, эдем так эдем! Пошли, парни. Пора сбить с вас пыльцу невинности, а то приедем домой и нечего будет венерологам рассказать! – от шуточки Макарова меня передёрнуло.

– Миша, а что такое «катой»? – Миша не успел открыть рта, как вмешался всезнающий Лаптев:

– Катой – это леди-бой в разной степени переделанности. Их ещё называют «третий пол» или «женщины высшего сорта».

– Угу, понятно. Так этот таксист нам их рекомендовал? Или назвал, чтобы мы знали, чего опасаться?

Потолкавшись по улицам и слегка покрывшись пыльцой от дорожного покрытия, мы сделали некоторые наблюдения. Все массажные салоны делились на две категории: настоящие и не очень. В окнах настоящих салонов можно было видеть довольных европейских старух, которым услужливые туземцы делали массаж ног. На порогах заведений другого типа стояли стайки девиц с таким обильным количеством грима на лице, что его можно было бы снимать строительным шпателем. Миша стал хорохориться и потащил нас в один из чертогов. Но Лаптев был таким хмурым, что девицы враз скисли, глядя на него.

– Лапоть, ну чего ты?!

– Да как-то не хочу.

– Артём, ну ты-то идёшь?

– Да они какие-то несчастненькие. Их хочется умыть, накормить и положить спать, подоткнув одеяльце.

Миша одарил нас с Сергеем испепеляющими взглядами, потом снова посмотрел на девиц, плюнул и, развернувшись, зашагал прочь.

– Вот же послал бог нудных друзей, – послышалось со стороны его большой и неотмассажированной фигуры.

* * *

Добравшись до пляжа, мы нашли ресторан, столики которого стояли прямо на песке, у кромки океана. Миша сделал заказ, я уткнулся в меню. И тут Лаптева прорвало:

– Нет, я не могу так. Я повёл себя как трус! Катя так ко мне прижималась, когда мы танцевали Джо Коккера! А как она за меня болела, когда я вышибал дух из этого америкашки!

– Проснулся… – пробурчал Макаров.

– Так. До вылета самолёта на Бангкок осталось ещё десять часов. Я вернусь к ней и всё объясню!

– Паромы ходят только днём!

– Я найму водное такси!

– А сто баксов не жалко?

– Не будь таким мелочным, Макаров!