Трофей для братьев (СИ)

Властелин Хордаланна, благодарный ювелиру за его мастерство и неустанное внимание к деталям, отплатил Магнусу горстью серебряных монет и посмотрел на девушку. Лицо её сверкало от счастья. Неужели ей так понравился подарок? Или она просто сильно скучает по утопающим в зелени садам с изящными цветами и их сладким ароматом?

Увы, если в его краю зверобоев и может вырасти какая-то роза, то только созданная умелыми руками ювелира — все прочие погибнут от морозов или же не найдут пропитания в бесплодной и каменистой, промёрзшей на локоть в глубину почве.

Сигурд, ещё раз посмотрев на счастливую пленницу, как-то нехорошо улыбнулся.

После завоевания Эгерсунна он обязательно продолжит свой план по покорению этой девчонки. Раз из-за неё впустую было потрачено стоящее целое состояние зелье-афродизиак из новгородских земель, то эффекта полного подчинения и безудержного желания целикому отдаться ему правитель добьётся по-другому.

Постепенно, шаг за шагом, как вода точит камень, он подберётся к германской рабыне, заставит её влюбиться в себя, возжелать его плоти и дождётся момента, когда она сама приплывёт в его руки.

И в минуту, когда эта девушка будет стоять перед ним на коленях, красная от слёз и желания, умоляющая о том, чтобы он наконец-то вошёл в неё и избавил от мук сладострасных фантазий... в этот самый момент он будет упиваться своей властью словно самым дорогим и восхитительным из вин.

— Мммм?

Внезапно Мия, что отвлеклась от своих дум, коснулась его плеча и показала на линию горизонта: там среди серых волн северного моря показался одинокий драккар, парус судна украшала трёхпалая рука, вписанная в окружность.

— Инг, тщеславный калека, — помотал головой, коварно улыбаясь, Сигурд. — Настолько мнишь себя важным, что даже приказал мастерам геральдики придумать себе собственное знамя. Твоя гордыня обязательно тебя погубит — но только после того, как ты сослужишь мне свою службу и поможешь завоевать весь Ругаланн с Эгерсунном в придачу!

Смех ярла Хордаланна стал громче, он словно не обращал никакого внимания на стоящую рядом, шокированную и растерянную спутницу.

Приближался вечер, и солнце готовилось утонуть в тёмных морских волнах. Но до этого дневное светило расплескало по небесам и водной глади, в которой как в зеркале отражалась лазурная вышина, сотни разноцветных брызг алого, золотого, медового оттенков.

Как пожаром горел закатный час, так же пылало в груди Сигурда предвкушение от его грядущих свершений. Казалось, оставалось лишь протянуть сильную, закалённую в сражениях руку — и взять своё. Мия заметила этот беспрекословно уверенный в себе, жестокий и одновременно притягивающий своей властностью взгляд, и всё её естество содрогнулось от палитры таких разных и противоречивых чувств.

Что принесут им вестники, отправленные Ингом Трёхпалым? И сможет ли несчастная германская рабыня воспользоваться визитом гостей из Ругаланна и вернуться в дом старой Ингеборги?

Примечание от автора:

? ("турисаз") — руна, обозначающая "шип, колючка; грозный великан-людоед".

Глава VII: Жатва ?

ГЛАВА VII: ЖАТВА ?

? er gumna go?i

ok gott sumar

algroinn akr.

Год урожайный — благо людское,

и доброе лето,

и поле проросшее.

Ночью в длинном доме ярла устроили пышный пир. За столами, что ломились от всевозможных яств, сидели сам Сигурд со своими дружинниками-хирдаманнами, а также гости из Ругаланна — наёмные воины, оборванцы и разбойники. Посланники Инга Трёхпалого с остервенением вкушали румяное мясо и свежий хлеб, они казались им настоящими деликатесами после солонины и сухарей, которыми приходилось обходиться в море.

Темноволосый властелин Хордагарда с орлиным прищуром смотрел на каждого из этой разношёрстной шайки: неважно, кем они были в прошлой жизни — ворами, убийцами или контрабандистами, в будущем люди Инга искупят свои грехи благодаря завоеванию Эргесунна!

Мия читала Евангелие в своей комнате, когда туда бесцеремонно, без стука, вошёл громадный Бьорн и передал ей короткий приказ ярла — присутствовать на ужине в честь прибытия послов. Девушка отложила книгу в сторону и, велев подождать, подошла к окну и открыла его.

Тут жё её волосы и лицо обдал морозный декабрьский воздух, а на нос упала похожая на крошечную звёздочку снежинка.

"Мне бы сейчас туда, покружиться под снегопадом и поиграть в снежки", — вздохнула она.

От таких простых и понятных грёз её отвлекли служанки: работницы принесли ей новое платье, украшения и украшенную янтарём серебряную тиару. Мия вздохнула: даже будучи в золотой клетке, она по-прежнему оставалась птицей-невольницей.

В медовом зале тем временем раздавались смех, звон посуды и стук голодных воинов по столу. Сигурд подобно коршуну в своём гнезде восседал на троне; его длинные и тёмные волосы, на сей раз распущенные, украшала грубая железная корона с хризолитами, а мускулистый торс ярла облачал дорогой тёмно-красный наряд с золотыми нашивками. Меховой плащ на его груди удерживала массивная застёжка-фибула в виде волчьей головы.