Трофей императора

Матушка села за стол и чинно сложила руки. На ее гладком, без единой морщинки лице выделялись только глаза. Она коротко кивнула на серебряный тубус с посланием, который Фаэрн положил перед ней.

- Тебе не стоило возвращаться, дарг. Я уже озвучила свое решение и не буду его менять. Мальчик вырос. Он уже не несмышленый младенец, которому нужна помощь. Скоро он станет мужчиной. А мужчине в Обители делать нечего, если он не эсмай.

- Но ему всего пять лет!

- Нет, это в вашем мире прошло всего пять лет. Здесь прошло в два раза больше. Ни я, ни мои сестры, ни наши послушницы не замечают этого времени, и на нас оно не влияет. Но мальчик – чужак, как и ты. В вас нет ни капли крови эсмаев. Ты должен забрать его, и как можно скорее.

Фаэрн скрипнул зубами.

С одной стороны, Ариоссис права. Но с другой…

У него есть приказ императора: мальчишка должен остаться в Обители несмотря ни на что. По меньшей мере до совершеннолетия. Когда он достаточно возмужает, чтобы пройти Посвящение, и станет полноценным драконом, только тогда отец собирался объявить о его существовании. Ведь нет ничего проще, чем убить женщину или ребенка. А вот обращенного дарга – намного сложнее.

И вот теперь Ариоссис требует забрать наследника из Обители.

Что ему делать?

Опустив голову, он глухо произнес:

- Мой император должен подготовить безопасное место для сына…

- Я понимаю, - лицо Имиры осветила улыбка. Вполне доброжелательная, если не знать, на что способна эта хрупкая женщина. – И не гоню вас прямо сейчас. Я дам время твоему императору, но мальчик должен исчезнуть вместе с анкрами до третьей луны. Его присутствие все труднее скрывать, он уже не столь послушен, как раньше.

- Я не заметил ничего подобного в прошлый раз.

- Где уж мужчинам замечать подобные тонкости. Но в Обители ценится беспрекословное послушание. Наши ученицы не задают лишних вопросов, не обсуждают действия других и не спорят. А мальчик… - она на мгновение задумалась, разглядывая Фаэрна из-под полуопущенных ресниц. - Я чувствую в нем брожение сил. Однажды из него получится хороший правитель, но сейчас он всего лишь своенравный и непокорный ребенок. Если ты не заберешь его до третьей луны, я сама открою Проход и оставлю мальчишку в Преддверии.

Последние слова она произнесла жестким, категоричным тоном, давая понять, что спорить с ней бесполезно.

- Хорошо. – Фаэрн поднялся, понимая, что письменного ответа не будет. Ему вновь придется все передавать на словах. – Могу я увидеться с мальчиком?

- Конечно. Он у себя.

Имире не нужно было вставать. Все эти махи руками, странные жесты, невнятное бормотание якобы заклинаний – все это было абсолютно бессмысленным в ее понимании и рассчитанным только на глупцов, ничего не знающих об истинной силе магии.

Она даже не шевельнулась, только ресницы немного дрогнули. А воздух перед Фаэрном внезапно озарился ярким свечением, разделяясь на две половинки. Точно острый нож разрезал пространство.

Рубиновый невольно отшатнулся, как отшатывался всякий раз, когда перед ним возникал Проход. И всякий раз, шагая за Грань, он не был уверен, что попадет туда, куда надо. Хотя, Ариоссис его ни разу не подвела.

Вот и сейчас за светящейся границей пространства проступали знакомые линии. Небольшая комната с белыми стенами, аскетичная мебель, просторный квадрат окна, в которое льется солнечный свет…

И мальчик, лежащий на полу с книгой в руках.

***

Новости жгли ему душу. Крутились на языке, не давая ни минуты покоя. Заставляли пришпоривать инкарда, выжимая из зверя последние силы.

Фаэрн спешил с донесением к своему императору и надеялся, что это донесение изменит ход событий.

Во двор Ирригена он влетел на взмыленном ящере. Клочья пены вылетали из пасти инкарда вместе с тяжелым, свистящим дыханием. Бросив поводья подбежавшему ньорду, Фаэрн Ли Танарис взбежал по ступеням крыльца.

Ему понадобились считанные секунды, чтобы преодолеть все четыре пролета, ведущие на второй этаж, в личные покои Владыки. И еще несколько минут, чтобы отыскать монарха среди пустых и гулких анфилад.

Ни в кабинете, ни в оружейном зале, ни в зале для аудиенций Роннара не было. Как не было в спальне и библиотеке. Фаэрн уже начал всерьез беспокоиться, когда наткнулся на мощную фигуру Алмазного, застывшую на открытой галерее.

Роннар стоял у самого края, повернувшись спиной к балконной двери. И, заложив руки за спину, смотрел в небо над головой.

Фаэрн в один момент охватил взглядом его напряженные плечи, запрокинутую вверх голову и тяжелое, удушающее чувство безнадежности, окружавшее императора.

Казалось, Алмазный вот-вот качнется вперед, делая роковой шаг, и его ноги зависнут над краем. Блеснет в лучах заходящего солнца венец из белого золота, раздастся короткий вскрик – и глухой удар расплющит тело о камни мостовой.

Фаэрн мотнул головой, отгоняя видение. И поспешил на балкон.

- Ваше Владычество!

Роннар медленно обернулся. В его взгляде царила такая пустота, что Рубиновый ощутил внутреннюю дрожь.