Троя

— Температура — две тысячи триста градусов! — проорал Харман.

Стройная девушка в красной повязке утёрла пот со лба, поработала над куполом и молча кивнула. Собиратель бабочек размешал свой напиток. Интересно, надолго эта волынка? Скоро ли одноколка повезёт их вдвоём с Адой в Ардис-холл?

Внезапно раздался непонятный шум. Даэман поднял глаза, ожидая увидеть несуразное сооружение в страшном зареве, а Ханну и Хармана — полыхающими, будто соломенные куклы. Он немного ошибся, хотя девушка и впрямь сбивала одеялом язычки огня, охватившего лестницу. Сумасбродка отгоняла сервиторов и даже войникса, поспешивших на помощь, а её друзья как ни в чём не бывало пробили «лётку» и выпустили наружу поток жёлтой лавы, которая устремилась по деревянным желобам на пляж.

Кто-то из гостей ринулся посмотреть, однако громкие окрики Ханны и сильный жар отбросили любопытных назад.

Грубо сколоченные желоба задымились, но всё-таки не вспыхнули. Красновато-жёлтый металл потёк из купола в деревянную мульду в виде креста, врытую в песок.

Подружка Ады кубарем скатилась по лестнице — помогать имениннику открывать «лётку». Чокнутая парочка заглянула в смотровую щель, поковыряла другое отверстие, потом, взявшись за руки, спрыгнула на песок и побежала проведать литейную форму.

За ними потянулись ещё смельчаки. Даэман побрёл следом, поставив пустой бокал на поднос подлетевшего сервитора.

У реки было довольно прохладно, и всё же в лица гостей ударил жар от мерцающей красным лавы, которая застывала в крестообразной мульде.

— И что это значит? — громко спросил собиратель. — Какой-то религиозный обряд или вроде того?

— Нет, — отозвалась Ханна, вытирая банданой запотевшее, покрытое сажей лицо и улыбаясь точно полоумная. — Это первая бронза, выплавленная за… сколько, Харман? За тысячу лет?

— Возможно, за три тысячи, — тихо ответил тот.

Толпа зашушукалась и разразилась аплодисментами.

— А какой в этом прок? — расхохотался коллекционер.

Полуголый загорелый старик, доживающий свой последний год, посмотрел молодому человеку в глаза:

— Проку здесь не больше, чем в новорождённом младенце.

— Вот и я говорю, — подхватил Даэман. — Столько же гама, проблем и вони.

Никто не обратил внимания на его слова. Ада бросилась обнимать Хармана, Ханну и других рабочих, как если бы они в самом деле совершили нечто стоящее. Вскоре именинник с девушкой вновь полезли на купол, принялись заглядывать в отверстия и постукивать по глине железками. Ого, приуныл коллекционер, похоже, действо только начинается.

Внезапно ему приспичило. Пойти, что ли, в уборную в крытом тенте? А впрочем… Заразившись варварским духом, царящим вокруг, Даэман решил справить нужду прямо на свежем воздухе. Он пошагал к границе тёмного леса, якобы вслед за ярким порхающим монархом. Собиратель, конечно, и прежде встречал бабочек этого вида, но чтобы в такое время года и суток? Вот коллекционер беззаботно миновал последнего войникса и вошёл под сень вязов и саговников.

Позади кто-то, кажется сама Ада, окликнул его с берега, однако Даэман уже расстегнул штаны и не желал, чтобы его приняли за невоспитанного хама. Поэтому он не стал отвечать, а углубился во мрак леса. Через минутку можно будет вернуться.

— А-а-а-аххх, — выдохнул Даэман, глядя на оранжевые крылья в десяти футах над собой, пока струя дымящейся урины барабанила по тёмному стволу.

Гигантский аллозавр, тридцати футов от носа до кончика хвоста, с грохотом явился из чащи, пригибаясь под ветками.

У Даэмана ещё было время, чтобы развернуться и удариться в бегство, как есть. Вместо этого он вскрикнул, застегнул брюки на все пуговицы (разврат развратом, но надо же и приличия соблюдать) и замахнулся на врага тяжёлой деревянной тростью.

Аллозавр сожрал палку вместе с рукой, вырванной из плеча. Собиратель бабочек завизжал и завертелся в фонтане собственной крови.

Чудовище повалило человека ниц, оторвало другую руку, подбросило её в воздух и проглотило, точно лакомый кусочек. Огромная когтистая лапа прижала несчастного к земле. Хищник наклонил ужасную голову и небрежно, почти играючи, перекусил Даэмана пополам. Послышался хруст рёбер и позвоночника. Верхнюю часть динозавр жадно заглотил целиком, после чего взялся за нижнюю. Во все стороны полетели кровавые куски плоти: можно было подумать, исполинский пёс поедает крысу-великана.

Пара войниксов подоспела и прикончила дикую тварь, но гости уже заторопились к факсам.

— Боже мой! — воскликнула Ада, замершая у толстого дерева.

— Ну и дела, — хмуро промолвил Харман, делая знак прочим гостям, чтобы не приближались. — Разве ты не велела ему держаться поближе к войниксам? Не говорила о динозаврах?

Хозяйка прижала руку ко рту.

— Он спрашивал про тираннозавров… Ну, я и сказала, что они здесь не водятся.

— По крайней мере честно, — произнёс именинник.

Глиняная печь за их спинами ревела и плевалась искрами в тёмное небо.

9 Илион и Олимп