Тролльхол

— На острове очень сложный рельеф. Тролльхол — это шхера, конгломерат из островов, он весь изрезан бухтами и расщелинами. Новичку, не привычному к сложностям ландшафта, легко оступиться и получить травму.

— Это правда. — Рин кивает со вздохом облегчения. Ландшафт совсем не пугает ее в отличие от гримтурсенов. — Но я всегда внимательно смотрю под ноги.

— Правильно делаете.

— Что ж, не буду вас отвлекать.

— Жду вас через три часа.

— Договорились. — Рин выходит из мастерской и спешит к ресторану: живот свело судорогой так, что терпеть голод больше нет никаких сил.

Заняв свободный столик у окна, Рин раскрывает меню — увесистый красочный каталог с фотографиями — и теряется от многообразия блюд и напитков. Страницу за страницей она просматривает его весь, а потом начинает с начала, так и не определившись с выбором. Стейк из лосося и пицца с креветками, которые восхитили ее, когда она увидела их в окно по пути в мастерскую, померкли в сравнении с множеством прочих изысков, запечатленных на фото. Наконец, Рин поднимает взгляд в поисках официанта, собираясь сделать заказ, и с удивлением обнаруживает, что тот уже нависает над ее столиком с подносом в руках. От неожиданности Рин теряет дар речи и просто наблюдает, как два огромных фарфоровых блюда с едой перекочевывают с подноса на стол, а вслед за ними следуют салфетки и столовые приборы на две персоны. Вдруг Рин осеняет: столик кем-то забронирован! Она уселась на чужое место! Но почему же нет таблички, предупреждающей об этом? Как же неловко получилось!

Порывисто отодвинувшись от стола, Рин встает и бормочет извинения, блуждая взглядом по залу в поисках другого места, но внезапно цепенеет, увидев знакомое лицо. Из глубины зала выходит Юхан и направляется прямо к ней. Нет, только не это! Откуда он взялся? Она отворачивается и спешит к выходу, но сильные холодные пальцы смыкаются на ее запястье.

— Привет. Я заказал нам лазанью с морепродуктами. Отличная лазанья, правда.

Вид у Юхана умоляющий и виноватый. Похоже, парень понял, что переборщил, качая свои хозяйские права. Что ж… Не убегать же от него у всех на виду.

— Вы за мной следили, что ли? — Рин со вздохом позволяет увести себя обратно к столу.

— Нет. Фроя подсказала, что ты собиралась в Бьёрхольмен. Она пришла, чтобы приготовить обед, и как раз вовремя: я собирался звонить в полицию. — Юхан галантно подставляет для Рин стул и садится напротив.

— Зачем в полицию? — Она с ужасом понимает, что от волнения не способна ничего съесть.

— Вначале я решил, что ты уехала… насовсем. Но в комнате остались твои вещи. Я обошел окрестности, подождал какое-то время и начал беспокоиться. После слов Фрои позвонил Хуго, и тот подтвердил, что отвез тебя сюда, и что ты планируешь вернуться вечером. Но мне не хотелось ждать до вечера, мы ведь не закончили вчера один важный разговор.

— Разве? Вообще-то я все сказала, и добавить мне больше нечего.

— Но у меня есть что добавить. — Он накрывает ладонью ее руку и смотрит так проникновенно, словно их связывает нечто большее, чем договор о написании картины. При этом его глаза горят странным огнем из смеси отчаяния, решимости и страсти.

Рин не выдерживает его взгляда и отворачивается к окну, но выдернуть руку все же не решается. Он сам выпускает ее и откидывается на спинку стула.

— Я вел себя мерзко, — заявляет он, не извиняясь, а просто констатируя факт.

— Да, — подтверждает Рин и вопросительно смотрит на него в ожидании продолжения.

— Не только вчера, а всегда. Я старался сделать так, чтобы у тебя не возникло ко мне ни малейшей симпатии.

— У вас это получилось. — Ее губы невольно искривляются в ухмылке.

— У меня есть на то причины, о которых я пока не могу рассказать. Но позже ты обо всем узнаешь.

— Зачем мне об этом знать?

— Потом ты поймешь. А сейчас… сейчас давай просто пообедаем.

Юхан берет нож и вилку и принимается разрезать утопающую в сливочном соусе лазанью. Некоторое время Рин наблюдает, как он ест, а потом опускает взгляд в свою тарелку. Голод берет верх, и она набрасывается на еду, позабыв обо всех обидах. Расправившись со своей порцией и согревшись ароматным кофе, Рин замечает, что Юхан с интересом разглядывает ее, и, что удивительно, это не вызывает у нее чувства неловкости. Вдруг вспоминается песня из давно ушедшей советской эпохи, которую любила напевать Кира: «А знаешь, все еще будет…» Осмелев, Рин спрашивает:

— И когда же мне посчастливится узнать твои секреты? — Она наконец-то обращается к нему на «ты» — мысленно на «ты», потому что в английском языке нет различия между «ты» и «вы».

— Как только ты закончишь картину и покинешь Тролльхол, — отвечает он совсем не то, что она хотела услышать.

Рин всеми силами пытается скрыть разочарование. Надежда, что он попросит ее остаться с ним навсегда, родившаяся под его откровенными взглядами, разбивается в прах. Юхан все же замечает ее реакцию:

— Это не значит, что я тороплю тебя. Дело в том, что Тролльхол — особенный остров. Там не все можно сказать. И даже думать о некоторых вещах не стоит. Это может быть небезопасно.