Трон падших

– Что вы об этом думаете, Ваше Высочество? Стоит ли мне напомнить ей, как все было? А заодно стереть с ее кожи следы вашей демонической скверны?

Волк поднял голову, сузив глаза.

– Думаешь, теперь, когда она вернула свой истинный облик, она будет трахаться еще яростнее? – поддразнил он и присвистнул. – Когда встречаются двое Неблагих… ты и представить себе не можешь, как становится горячо. Страсть одного отражается в другом, как два зеркала, которые поставили друг напротив друга. Скорее бы снова наполнить спермой ее красивый ротик!

Волк осознанно провоцировал его, и Зависть это понимал. Но ему было плевать.

Зависть приблизился к фейри, выпустив на волю всю ту тьму, благодаря которой он и стал Принцем Ада.

– Камилла моя.

Волк улыбнулся.

– Тогда почему бы тебе не вытащить голову из задницы и не найти ее? Леннокс скоро пошлет за ней. На твоем месте я бы позаботился о плане заранее. Король не благоволит к смертным, а Камилла нынче ведет себя скорее как человек, чем как фейри.

Веселое выражение стерлось с лица Волка, и он продолжил:

– То, что я сказал раньше, остается в силе, демон. Только попробуй причинить ей боль, и я заставлю тебя пожалеть об этом.

Он вышел обратно в коридор.

– А теперь пойдемте, Ваше Высочество. Я отведу вас к ней.

Зависть колебался. Он не хотел, чтобы с Камиллой что-то случилось, но он не был готов с ней увидеться. Он ни разу не был чьим-то героем. И не знал, как им быть.

Волк с ухмылкой оглядел его.

– Ты ее не заслуживаешь.

– Я и не говорил, что заслуживаю.

Волк на мгновение умолк, а затем сказал:

– Кажется, я забыл упомянуть… Леннокс вызвал вас. Он ожидает вас при дворе ровно через тридцать минут.

Не оглядываясь и качая головой, Неблагой ушел.

Шестьдесят три

Камилла смотрела на свое отражение в зеркале. Оно казалось ей знакомым и чужим одновременно.

Лицо практически не изменилось. Пожалуй, только глаза стали чуть ярче, цвета отполированного до блеска серебра. Волосы переливались так ослепительно, как никогда раньше, словно лунный свет в холодную зимнюю ночь.

А уши… Теперь скрывать, кто она, было невозможно. Если до этого у Камиллы и были мысли о возвращении в Уэйверли-Грин, теперь они исчезли.

Не то чтобы она очень хотела туда возвращаться. Побывав в Семи Кругах и пережив ужасы острова Злобы, Камилла увидела, насколько огромен мир. Желания вернуться в Уэйверли-Грин без семьи, совсем… одной… уже не возникало.

Но она хотела к Банни. Ей нужно было забрать свою любимую кошечку. И попрощаться с Китти.

Камилла коснулась мягких кончиков удлиненных ушей, которые теперь казались такими чужими.

Печать, сдерживающая чары, не была ее выбором.

На самом деле, Камилле не так уж и много довелось пережить. Она была совсем маленькой, когда привычная жизнь внезапно исчезла – дом, семья, весь ее мир. Только что она была верховной принцессой Дикого Двора – и буквально на следующий день стала смертным ребенком в Уэйверли-Грин.

Ее мать, Прим Ройс Флер, похитила дочь, но причин этого поступка Камилла, скорее всего, уже не узнает. С тех пор Леннокс пытался заманить ее обратно. Он хотел, чтобы она заняла трон.

Камилла проиграла в игре, которую вели ее родители.

Но кое-что все равно не сходилось. Зачем Прим Ройс украла медальон и оставила его Камилле? И почему Леннокс приложил столько усилий, чтобы его вернуть?

Снова головоломки, загадки, обман… В этом заключалась вся суть ее семьи.

Однако не все было ложью. Мать Камиллы полюбила Пьера. Она даже использовала одно из своих настоящих имен, чтобы хоть в чем-то быть с ним честной.

Матери потребовалось совсем немного волшебства, чтобы убедить Пьера, что ребенок от него. Она внушила ему ложные воспоминания о том, как была беременна, о первых годах жизни Камиллы. А еще о том, как Пьер обучил Камиллу держать кисть.

Все это было не по-настоящему. Обыкновенные несложные чары.

Но Камилла искренне любила Пьера. Остаться в Уэйверли-Грин, управлять его галереей – все это Камилла выбрала сама. Благодаря своему смертному отцу она узнала, какой сильной бывает любовь. Страх не мог ее победить.

Хотя Камилла так и не выяснила, много ли было известно Пьеру. Понимал ли он хоть отчасти Прим Ройс и ее магию фейри. Камилле иногда казалось, что именно это в итоге и довело его до безумия.

А может быть, поэтому Пьер рассказывал дочери волшебные сказки. Именно он предупредил ее о фейри и о том, как опасно заключать с ними сделку. Он рассказал ей о принце-вампире и семи Принцах Ада.

Камилла не верила в совпадения.

Она снова коснулась пальцами мягких изгибов ушей.

Ее смертный отец – возненавидел бы он этот облик?

Нет. Он бы все равно ее любил. Любовь Пьера была безусловной, в ней не могло быть ни игр, ни манипуляций.

Камилла уронила руки на колени.

Зависть – не Пьер. Теперь, когда вся правда о ней раскрылась, им точно не бывать вместе.

– Принцесса? – крикнул из-за двери Волк. – Вы в подобающем виде?

В его голосе звучали нотки насмешки и отчасти надежды. Он будет ее ждать.