Трон Принцессы

— К сожалению, — вежливо сказал Рэнсом, прислонившись бедром к комоду. — Мудак с залысинами и реалити-шоу. На твою задницу целое досье. Сто тридцать страниц, если тебе хочется быстро прочитать за лето. Вот почему я также знаю, что ты не можешь позволить своему реалити-шоу умереть, пока ты должен 250 тысяч за неоплаченную пластическую операцию.

Я знала, что эти бицепсы не настоящие!

— Ебена мать! — воскликнул Уэс. — К-как? Я имею в виду, кто…

— А теперь позволь представиться, — продолжил Рэнсом. — Я твой самый большой кошмар. Я ем мужчин вроде тебя на завтрак. И меня поручили помочь мисс Торн восстановить ее репутацию — репутацию, которую ты запятнал, — а это значит, что она будет держаться от тебя подальше. Ты больше никогда с ней не свяжешься, понял?

Боже, храни девушку, которая собиралась стать дочерью этого человека. С таким же успехом можно вытатуировать слово «НЕДОПУСТИМАЯ» на ее лбу.

Из других новостей: меня впечатлило исследование Рэнсома об Уэсе.

— Боже, чувак. Хорошо. Хорошо, — заскулил Уэс. — Могу я хотя бы…

— Нет. — Рэнсом повесил трубку и вернул мне телефон. — Дело сделано.

Я взяла телефон, уставившись на него в чистом ужасе.

— Я заметила. Тебе стоит попробовать себя в политике. Такая тонкость.

Он обернулся, собираясь подняться по лестнице, вероятно, чтобы принять душ. Я прочистила горло, готовясь к предстоящему разговору.

— Я еду в Техас. — Я сбросила бомбу, и он остановился на месте спиной ко мне.

Он медленно повернулся, глядя на меня с легким любопытством. Мне показалось, или он действительно выглядел облегченным? Что бы ни было на его лице, это была эмоция. У робота были эмоции. И это тоже было не плохо.

— Мы? — лаконично спросил он.

— Я, — поправила я его. — В преддверии свадьбы моей сестры есть кое-что, о чем мне нужно позаботиться. Она оторвет мне голову, если я пропущу примерку платья. Я уже забронировала билет, отель и все такое.

— Какой кредитной картой?

— Её.

Его глаза потемнели. Этот человек не привык, чтобы его перехитрили.

— Мне нужны даты и расписание рейсов. Мы будем жить вместе. Раздельные кровати.

— Через мой труп!

Он пожал плечами.

— Не самая моя любимая поза сна, но как хочешь, так и спи.

Он поднялся по лестнице. Я плелась за ним, умоляя.

— Рэндом, ты не можешь быть серьезным.

— Черт возьми, как говорят твои инфлюенсеры.

— Люди будут говорить. — Я пошла на самое слабое из возможных оправданий.

— Люди не так заинтересованы в тебе, — возразил он.

— Ты шутишь? СМИ одержимы мной. Я горячий беспорядок. Клянусь, это будет во всех новостях, и это будет супер контрпродуктивно для нас, пытающихся исправить мой поступок.

Он одарил меня понимающим взглядом.

— Ты больше никогда не сможешь показываться на публике! — Я извивалась, пытаясь схватить подол его беговых шорт.

— Никогда особо не заботился о публике.

— Но тебе все равно…

— Нет.

— Рэндом...

— Для тебя мистер Локвуд. — Он остановился наверху лестницы, вихрем устремившись ко мне. — Слушай сюда внимательно, Братц. Моя работа - защищать тебя. Я не могу сделать это из двух дверей по коридору в отеле. Эта поездка будет иметь максимальную безопасность. Я собираюсь связаться с местными агентами, которые просканируют отель, подготовят пути выхода и установят камеры и датчики движения, которые будут подключены к операционной комнате в соседнем номере. Ты под моим присмотром, под моей опекой, а это значит, что ты будешь действовать исключительно под моей юрисдикцией. Не делить комнату вместе — не вариант.

— Рэндом, — настаивала я. Он называет меня Братц. — Я в какой-то опасности? Все это кажется таким… чрезмерным.

— Возможно, — сказал он, и впервые его слова звучали честно. — Ты дочь одного из самых выдающихся президентов в американской истории. И благодаря твоим выходкам в социальных сетях каждый идиот с электронным устройством знает, где ты живешь.

— Хорошо. — Я вздохнула. — Если ты считаешь это необходимым.

— Да.

Мы замерли на месте, в шаге от второго этажа.

Рэнсом нахмурился.

— В чем подвох? Это не похоже на тебя — следовать простым инструкциям, не пиная и не крича.

— Его нет, — сказала я, обходя его и направляясь к своему домашнему спортзалу в конце коридора.

Может быть, я была в опасности. Если да, то я определенно не хотела пострадать только потому, что пыталась доказать свою правоту этому придурку. К тому же, надо сказать, наблюдать за тем, как Рэнсом раздевается на разных стадиях, когда он делит со мной номер, было бы не самым худшим наказанием. Как безудержная сексуальность Рэнсома смогла вызвать во мне небольшую реакцию?

Я так долго бездействовала… что, если бы я действительно могла возбудиться?

Дело в нем или во времени? Была ли я готова встретить кого-то, встречаться...? Если бы я не была ужасна для него, может быть, он действительно позволил бы мне жить своей жизнью, и я могла бы выйти на улицу и посмотреть, есть ли у меня химия с кем-то еще. Не похоже, чтобы он был близок к тому, чтобы бросить эту работу раньше времени. Возможно, научиться жить с этим зверем в течение шести месяцев - это не конец света, в конце концов.