Трон великих Предков (СИ)

После завтрака, перевязавшись у лекаря, с удовольствием отметившего, что и раны от когтей начали заживать лучше, Шоуки заметил, что Алан, похоже, опять сцепился со Жрецами. Разговор их, по крайней мере, готов был выйти на повышенные тона, а позади будущего Императора недобро сложив руки на груди, замер Тамай.

— Что опять? — Шоуки коснулся плеча вздрогнувшего Амарими, с остальной компанией державшегося на почтительном расстоянии от места разгорающейся ссоры.

— Они заладили о какой-то церемонии, одна подготовка к которой займёт несколько дней в молитвах и медитациях, — поморщившись, пояснил принц тихо.

— То, что они собрались тянуть время, становится настолько очевидно, что наводит на мысли о заговоре, — согласно пробормотал Таики, тревожно оглядев “брата”, но придраться было не к чему. Шоуки не только чувствовал себя бодрым и полным сил, но, похоже, и выглядел таковым.

— Но — с чего бы? Какой смысл — жрецам замышлять против самого Императора? — Совсем свистящим шёпотом спросил Шимай.

— Вот это и тревожит более всего, что незачем, — заметил Амарими. — Еслибы так они вставляли палки в колёса моему отцу, было бы ещё понятно…

Озадаченно притихнув, они так и продолжали наблюдать за безобразной сценой. До криков, конечно не дошло, но тихие угрозы, судя по всему, озвучены были, хотя толку не возымели. Отряд собрался было в дорогу, а жрецы уселись кружком, и не собирались двигаться с места.

Солнце поднималось всё выше, Алан тихо бесился, Тамай и другие старшие кариты метались, даже пробовали подступаться к теням, но без толку. Даже Амарими успел ускользнуть от внимания спутников и попытаться приблизится к теням. Вернулся бледный, да покачал головой.

— Хуже всего, мы и назад вернуться не можем, пока эти… не изволят почесаться, — мрачно отметил Алан после очередной неудачной попытки договориться. Сперва со жрецами, потом — с духами. — Решили показать себя и свою власть над самим Императором?

— Как-то слишком мелочно, — качнул головой Амарими. — Хотя, насколько я понял, тайна того, как договариваться с духами, известна только жрецам Арата-ма. Они всегда выставляли себя выше жрецов прочих храмов…

— Да, настоятель нашего храма делал пару раз замечания по этому поводу, — согласился Шоуки. — Однако же, с его слов…

Он не договорил задумавшись. Со слов господина Ооши выходило, что жрецы Арата-ма ставят себя выше жрецов других храмов Предков, но не так, чтобы пытаться размахивать своим превосходством направо и налево. Да и в чём разница между жрецами одного храма да другого? В отделке храма да богатстве убранства? Это всё мирское, суть-то одна и та же. В том, чей прах покоится под алтарями? Это часть служения и не повод для гордости. По крайней мере, так учил господин Ооши.

Все обряды и молитвы совершаются одинаково, по пути сюда он не слышал, чтобы жрецы совершали какие-то иные, отличные от привычных молитвы. Да и молитва-то в целом лишь способ сосредоточения — умелому жрецу достаточно сказать слово, чтобы оно прорвало невидимую границу между жизнью и посмертием и достигло богов и Предков. Это простым людям нужно придерживаться слов и ритма молитвы, чтобы та смогла возвысить…

— Что? — тронул его за плечо Амарими, сбивая с мысли. — Что с его слов?

— С его слов, не похоже было, будто его коллеги из Арата-ма погрязли в гордыне.

— Они знают что делают. И зачем, — мрачно кивнул Алан. — И это весьма паршиво.

Шоуки задумчиво кивнул, потом \посмотрел на цепочку едва различимых теней. Понял, что в задумчивости совсем потерял нить разговора, перерастающего в спор — Демьен пытался что-то предлагать да доказывал, а его дружно отговаривали кариты.

Поднялся, боясь, что вспугнёт никак не дающуюся в руки мысль, да направился к цепочке теней. И быстро почувствовал это — не потусторонний холод смерти, а могущество и силу Предков, что давила на плечи и пригибала к земле. Шаг, ещё шаг, ближе к стражам священной горы.

Если бы жрецы хотели договориться с предками, они бы давно это сделали.

Поклонился в глубоком почтении, сложив руки перед собой, и тихо, размеренно произнёс короткую, предваряющую молитву, настраиваясь на необходимый ритм слов и движение духовной энергии. И почувствовал, что ближайшие тени обратили на него внимание, будто только-только заметили. Гнёт их величия стал сильнее в разы, но он всё ещё не был чуждым или враждебным, как гнёт проклятия. Шоуки постарался отрешиться от него, сосредотачиваясь на молитве. Только слова изменил, подстраивая их к выдержанному ритму.

— Великие Предки, стоящие передо мной, да услышите вы слова потомка вашего, да снизойдите милостью своей к потомку вашему, ибо о помощи молю я не за себя, а за всех живущих ныне и пошедших от корня вашего…

Толика духовной энергии, заставить сосуд пульсировать в такт словам — всё как учил старик-настоятель. И поклониться ещё раз, выражая почтение. На удивление, после третьего повторения этой молитвы давление заметно ослабло, и Шоуки воспринял это как хороший знак.