Трон змей

Рен улыбнулась ему сквозь слезы и сжала его руку в ответ, прежде чем отстраниться. Она медленно поднялась на ноги; ее разум и сердце раздирало слишком много эмоций.

– Нам нужно ускорить наш план. Лейф отправился за Астрид, но мы не можем гарантировать, что это даст нам достаточно времени. Мы оба знаем, что эта гадюка попытается манипулировать Арриком и выдаст нас, чтобы спасти свою шкуру.

– Аррик еще не покинул город, – сообщил Хосену, позволяя Рен помочь ему сесть. – Он остался на ночь в поместье старой вдовы на севере города. Если хочешь, я могу прямо сейчас отвезти тебя туда. Но мне нужно сообщить ему о твоем приходе просто на случай…

Хосену не договорил, но Рен поняла, что он имел в виду. На случай, если я не справлюсь, Хосену сможет сохранить свое место двойного агента еще на один день.

Рен кивнула, не доверяя собственному голосу. В ее горле было сухо, как на Южных островах, а каждый вздох отдавал резью. Если она не выйдет прямо сейчас, то растеряет адреналин, наполнивший ее кровь, а вместе с тем и способность совершить то, что должно быть сделано.

Перед уходом она вооружилась всем, что у нее было: двумя кинжалами, луком, острыми шпильками в волосах и длинным и тонким клинком Идрила. Ее пальцы скользнули по серебряному кольцу с ядом, подаренному ей Брэмом много месяцев назад. Она надела его на указательный палец левой руки. Никогда не узнаешь, когда может пригодиться яд.

Рен слепо обвела взглядом комнату.

– Ты готова идти, моя королева? – мягко спросил Хосену.

Она кивнула, сделала еще один болезненный вздох и последовала за другом в темноту.

Сейчас или никогда.

Глава двадцать девятая. Аррик

Аррик держал в руках послание от Хосену, уже в десятый раз читая написанное.

Астрид и Идрил пытались убить Рен.

Его жену. Его королеву. Его возлюбленную.

На границе сознания Аррик понимал, что должен сделать что-то, что угодно, но он мог только пялиться на проклятое письмо.

Его королева умоляла не заключать сделок с Идрилом. Она даже отослала Аррика прочь, и все же… он не изменил решения. Он продолжал сотрудничать с этим извергом, потому что это было ему выгодно.

Потому что так было проще.

Его желудок сжался. Рен едва не погибла, а все потому, что он пытался найти легкий способ править.

Ты и правда ее не заслуживаешь.

Аррик скомкал бумагу, и его глаза заволокло красной дымкой.

– Я должен был быть там, – прогремел он, бросая послание на пол.

Его руки начали трястись.

Как они посмели напасть на его королеву?

Аррик схватил вазу с цветами со столика и швырнул ее через всю комнату. Она разбилась на сотни осколков, разлетевшихся по всему каменному полу.

Возьми себя в руки. Это бессмысленно.

Его разум это понимал, но Аррик не мог усмирить свою злость.

Он крепко сжал зубы, пока дрожь сотрясала его тело. Прежде такие чувства он испытывал в своей жизни лишь один раз… когда умерла его мать.

С его губ сорвался резкий всхлип. За всю свою жизнь он по-настоящему любил только свою мать.

Но это было до Рен.

И это ломало его на части.

Аррик вновь взревел и прижал ладони к глазам. Он знал, что заботился о благополучии Рен, даже любил ее настолько, насколько мог любить такой выродок, как он, но все же ничто не могло подготовить его к той буре эмоций, что грозила задушить его.

Аррик вытер глаза и уставился на свои ботинки. Он не мог позволить себе любить кого-то столь сильно. Это было слишком больно.

И опасно.

Для Рен. И для него самого.

Он начал мысленно считать, успокаивая дыхание, пока комната вокруг вновь не обрела фокус. Аррик взглянул в круглое зеркало, висевшее на стене напротив. Он выглядел так же, как и всегда, но что-то в его глазах изменилось. Рен изменила его.

Выругавшись, он повернулся спиной к зеркалу.

Он не мог позволить себе меняться. Королевство в это сложное время перемен нуждалось в сильном правителе. Рен ставила все под удар. Она обладала слишком большой властью над ним. Жена сделала его слабаком.

«Будь начеку, Аррик, – прошептал голос Шейна у него в голове. – Из нее выйдет идеальный убийца».

Ранее Аррик отмахнулся от этих слов, но теперь не мог выкинуть их из головы.

Он правда чувствовал невероятное облегчение от новости о том, что Рен не пострадала, но холодная и острая часть его сознания – часть, которую ценил Сорен, – осознавала, как идеально Рен подходила на роль его убийцы.

От этой мысли в его сердце виновато взошел росток подозрения. Как часто она лгала ему? Как часто говорила, что ненавидит его? Как много раз пыталась сбежать? Правда ли его подозрения столь надуманны, как кажется?

В его голове промелькнуло воспоминание о ее нежной улыбке этим утром. Аррик знал ее. Все эмоции Рен находились на поверхности. В ее улыбках не было лжи.

Аррик зажмурился:

– Я сведу себя с ума.

Робкий стук в дверь выдернул его из раздумий.

– Да? – крикнул он, поворачиваясь к двери.