Трон змей

И хотя сперва рассказ причинял ему боль, Аррик поведал Бритте о женщине, которая навеки изменила его жизнь. Или, по крайней мере, он рассказал ей романтическую выдуманную версию истории с подходящим счастливым концом. Ребенку не нужны ночные кошмары.

– Конец.

Когда слово сорвалось с его губ, Бритта уже посапывала, обмякнув у него на руках. Наверняка она утомилась во время рыбалки.

Аррик медленно встал, стараясь не разбудить девочку, и уложил ее в кровать. Она вздохнула, и мужчина смахнул с ее крохотного лица кудрявые локоны.

– Спи, малышка, – прошептал он и укрыл ее одеялом, подоткнув его под самый подбородок.

Аррик бесшумно вышел из комнаты, оставив дверь слегка приоткрытой. Эйлин и Кэл сидели у огня, наблюдая за ним с мягкой улыбкой.

– Спасибо, – прошептала Эйлин.

– Нет нужды благодарить меня. Мне это в удовольствие.

Он направился к выходу, оглянувшись через плечо на пожилую пару. Кэл читал, держа Эйлин за руку. Момент был таким спокойным и романтичным, что у Аррика заболело сердце.

Закрыв за собой дверь, он сел на крыльцо, подставив лицо приятному весеннему бризу. Сделав глубокий вздох, он вытащил письма Рен из кармана рубашки, а затем уставился на стопку в своих руках, словно одного взгляда было достаточно, чтобы узнать содержимое конвертов. Казалось, открыв их, он признает свое поражение, но в то же время неведение причиняло боль. Ему хотелось узнать новости о доме… и о жене.

Дверь распахнулась, проливая свет на крыльцо, и наружу вышел Шейн.

– Вот, – мрачно сказал Аррик, протягивая письма другу. – Прочти их.

Он ожидал, что Шейн откажется, но вместо этого тот схватил письма и неторопливо прочитал каждое. Закончив, он смиренно выдохнул, отчего Аррик занервничал сильнее. Какого черта он вздыхает?

– Когда ты прочтешь их? – спросил Шейн, возвращая письма Аррику. – Потому что это становится утомительным.

– Что это должно значить?

Шейн хмыкнул:

– Именно то, что я сказал. Почему ты прячешься? Ты никогда не был трусом.

У Аррика не было ответа для друга. Часть его считала слабостью то, что он хранил письма. Почему он просто не мог сжечь их вместе со своими чувствами? Как бы он ни противился этой мысли, Аррик знал, что это невозможно: в глубине души понимал, что хранит письма, чтобы чувствовать близость к жене, по которой отчаянно тосковал.

Потому что любовь – это непросто. Она не делится на черное и белое и как приносит боль, так и излечивает.

Аррик боялся того, что мог найти в письмах. Как изменилась Рен в Верланти, пока его нет рядом? Встретила ли она нового мужчину? Мужчину, который сможет любить ее и не просить предать ее ценности? Мужчину, который сможет уважать, ценить, боготворить ее так, как Аррик должен был с момента их первой встречи?

Он сжимал письма в руках, сражаясь с собой, чтобы не смять их.

Хороший человек пожелал бы ей счастья в жизни.

Он был хорошим человеком. Но надеялся, что такого мужчины не существует. А если такой все же был, то Аррик желал ему смерти.

Даже если Рен никогда не любила его, Аррик все равно знал, что его обжигающие, всепоглощающие и ужасающие чувства были настоящими. Он всегда будет любить воинственную принцессу Драконов, которая украла его сердце, тело и душу.

Даже если она никогда не полюбит его в ответ.

Глава сорок первая. Рен

Один год спустя

Однажды у Рен не было никого в Верланти.

Никого, по кому она бы скучала, никого, кто стал бы скучать по ней. Никого, кто любил бы ее, и никого, кого любила бы она.

Но все изменилось: сейчас, когда Рен готовилась навсегда попрощаться с Верланти, ее окружало множество друзей.

Лейф. Ганн. Хосену. Каллес. Даже Арес, Ронан и Брэм – хотя часть Рен задавалась вопросом, не радовался ли Брэм ее отплытию лишь потому, что им никогда больше не придется встречаться. Он оставался в Верланти, чтобы служить мастером над шпионами при новом короле, тогда как Ронан сменил Хосену в качестве главы стражи.

Арес и вовсе принял неожиданное решение: он присоединился к команде Ганна.

– Ты решил разбазарить весь свой талант на то, чтобы стать пиратом? – поддразнила Рен, когда мужчина взвалил на себя ящик, чтобы загружать корабль наравне с другими матросами.

Арес фыркнул и перехватил ящик:

– Разве есть способ лучше знакомиться с женщинами, с которыми мне больше никогда не придется встречаться?

Ганн рассмеялся и похлопал его по спине:

– Только не смей неуважительно обходиться с ними и разбивать им сердца, хорошо? Не хочу, чтобы мои союзники отказались иметь с нами дела из-за того, что ты не можешь держать глаза и руки при себе.

Рен подозревала, что для Ареса это лучшее решение. Он не питал искренней любви к своей родине и теперь ничего не наследовал. У него было больше денег, чем он мог потратить, и никто не ожидал от него рождения наследника. Это подарило ему свободу и шанс принимать любой выбор в этом мире.

Рен понимала ценность открывшихся перед ним возможностей.

– Ты готова? – спросил Лейф, переплетая свои пальцы с пальцами Рен, чтобы утянуть ее на борт корабля, когда она улыбнулась ему в ответ.