Трон Знания. Книга 2

Адэр приблизился к последнему портрету. Притронулся к глубоким морщинам на высоком лбу, коснулся потухших глаз, в которых уже не было жизни. Ты позировал днём, а ночью… быть может, даже этой ночью покинул дворец навсегда. Что с тобой сделали, Зерван?

***

Белёсое солнце клонилось к черепичным крышам, ветер шуршал в золотистых кронах деревьев, издалека доносился ленивый рокот моря. Адэр, Вилар и Малика шли по ребристой мостовой. Камни жадно ловили их неторопливые шаги и нехотя отбрасывали слабым эхом к стенам старинных домов. Парень бежал впереди, прислушиваясь и принюхиваясь.

– Говорить буду я, – произнёс Адэр, взглянув на Малику.

– Разумеется, – согласилась она. – Пока вы всё проделывали с блеском.

Вилар украдкой дёрнул её за рукав, но Адэр заметил.

– Язвишь?

– Я имела в виду только ваше умение вести переговоры.

Адэр остановился:

– Малика!

Она обернулась:

– Я буду молчать. Обещаю. Но и вы пообещайте, что, перед тем как что-нибудь сказать, сто раз подумаете.

– Не надо меня учить.

– Не надо к моим предостережениям относиться враждебно.

– Ты становишься несносной.

– Я всегда была такой. – Малика окинула взглядом пустынную улицу. – Не стоит спорить у всех на виду.

Чувствуя на себе сотни взглядов, Адэр посмотрел по сторонам. Ни души, и тишина, хотя все предыдущие дни неугомонный шум города был мощнее далёкого рокота волн. И странное дело, в Лайдаре все говорили на слоте: подвыпившие мужики возле трактира, мутузящие друг друга в подворотне мальчишки, бабы возле водонапорной башни, даже собаки и те, казалось, лаяли на слоте. Вероятнее всего, это заслуга Эша – командир приказал, народ подчинился, и никто себя не выдал неосторожной фразой, брошенной на родном языке. Интересно, Эш догадался, что правитель понимает язык ветонов или решил не рисковать?

Миновав несколько перекрестков, Адэр и его спутники подошли к городской ратуше. Она отличалась от других домов вывеской, которая утверждала, что в стенах этого здания можно найти защиту, помощь и справедливость. На лестнице гостей ждал то ли секретарь Совета, то ли рядовой служащий – по внешнему виду определить сложно. Несмотря на принадлежность к разным сословиям, ветоны одевались одинаково скромно.

Стражи заняли места возле входа в ратушу и направили взгляды вдоль безлюдной улицы. Адэр, Малика и Вилар вслед за провожатым пересекли светлый вестибюль, несколько раз повернули, повинуясь прихоти не слишком просторного коридора, и очутились перед двустворчатой дверью.

Адэр переступил порог комнаты и столкнулся с угрюмыми взглядами. Члены ветонского Совета поднялись из-за стола. Урбис забегал глазами, решая, уступить Адэру своё кресло или указать на единственный свободный стул. Единственный! Похоже, ни Кангушар, ни Урбис не думали, что правитель осмелится прийти с моруной. Если бы на собрании присутствовал Эш – он бы это предусмотрел.

Адэр подошёл к свободному стулу, подождал, пока мужи потеснятся, а секретарь поставит стулья для Малики и Вилара. Опустился на кожаное сиденье и жестом разрешил присутствующим сесть. Парень обежал стол, осматривая людей, и с недовольным ворчанием улёгся у двери.

Заседатели приняли наигранно-непринуждённые позы. Адэр кожей почувствовал, как в просторной комнате со скромной обстановкой уплотнился воздух.

– Хочу представить вам моих спутников. – Адэр указал на Малику. – Тайный советник Малика Латаль.

Заседатели переглянулись. Несомненно, староста предупредил их. Должно быть, они надеялись, что Урбис ошибся и моруна случайно оказалась в одной компании с правителем.

Адэр указал на Вилара:

– Маркиз Бархат, советник по транспортным вопросам.

– Сын того самого Бархата? – раздался чей-то голос.

– Того самого, – произнёс Вилар жёстко.

Из-за стола поднялся пожилой человек с лопнувшими капиллярами в глазах:

– Прошу прощения за вылетевшие слова, маркиз Бархат. – Заседатель поклонился. – Граф Паппе к вашим услугам.

Вилар коротко кивнул.

– В молодости мне довелось общаться с вашим отцом, – сказал граф. – Светлее человека я не видел. А ваша мать! Святая женщина!

– Она умерла восемнадцать лет назад.

– Примите соболезнования, – пробормотал граф и сел с таким видом, будто огромное несчастье постигло лично его.

Воспользовавшись паузой, Урбис проговорил:

– Я не знаю, с какой целью к нам прибыл престолонаследник Тезара…

– Если вы будете продолжать в том же тоне, – перебила Малика, – в кресле старосты долго не продержитесь.

Казалось, что лицо Урбиса за секунду обтянули тугой пепельной плёнкой.

– А вы-то сами долго сумеете продержаться? – проскрежетал староста сквозь стиснутые зубы.

Адэр облокотился на стол и подпёр кулаком подбородок. Началось…

– Достаточно, чтобы проводить вас до двери, – парировала Малика не моргнув глазом и обратилась к Адэру. – Мой правитель! Прошу вас простить ветонское собрание. Заседатели, похоже, давно не произносили приветственных речей, а я не догадалась написать им текст.

Было видно, что слова Малики прошлись наждаком по гордости Урбиса. Его руки побелели, сжимая край стола. Стул, прохрипев, чесанул ножками по паркету. Староста встал:

– Мы искренне рады…