Тропа колдунов

В лагере противника началась суета. Надрывались рога и трубы. Пешие кнехты ставили на пути земляных насыпей рогатки и обозные повозки. Всадники седлали коней, готовясь к отступлению.

А Михель? А Арина? Вон они, оба! Охотятся за движущимися по ровному полю наростами. Добивают, сметают, стирают…

Латинянский маг вскидывает руки вслед большому и тёмному земляному горбу. Земля расплёскивается, словно вода. Разлетаются сломанные колья.

Бьёт гречанка. По другим целям. Колдовство Арины разносит сразу два тёмных бугра поменьше.

Взмах руками, магический пасс, взмах, пасс, ещё и снова…

Последние остатки вала рассыпаются пылью. Катятся, словно обронённое оружие, вывороченные колья. Земля ровняется с землёй. Всё…

— Всё, — вздохнул Угрим.

Князь опустил руки и обессилено привалился к стене. На лице волхва не было радости.

— Мы отбили штурм, княже! — улыбнулся Тимофей, чувствуя, что его улыбке не хватало уверенности. — Теперь латиняне не скоро сунутся.

Ведь так? Так же, княже?

— Скоро, — качнул головой Угрим. Голос князя был бесцветным и уставшим. — Скоро сунутся, не сомневайся. Это был не штурм. Это была всего лишь разведка.

— Чего? — не понял Тимофей. — Чего разведка-то? Что могли вызнать латиняне, если они даже не поднялись на стены?

— Главное. Мои силы и возможности Кощеева тулова. В следующий раз Михель и Арина учтут, всё что узнали сейчас. Сегодня они дрались не за крепость, а за знания, которые помогут войти в крепость. В следующий раз будет труднее.

— За знания? — Тимофей выглянул из бойницы. — И ради этого они положили столько народу?!

— Михель и Арина гонят на смерть воинов Феодорлиха, — пожал плечами Угрим. — Какое им дело до этих людей? Да и вообще… Сильные маги, стремящиеся к ещё большей силе, никогда не считаются с потерями.

Тимофей огляделся. Кровь стекала со стен, у бойниц лежали тела убитых ищерцев. Отовсюду доносились стоны раненых.

— А ты, княже? — он глянул в чёрные, как смоль, глаза Угрима. — Ты считаешься?

Угрим криво усмехнулся.

— Вынужден. У меня в Острожце не так много воинов.

Князь перевёл взгляд на необъятный лагерь противника. Что-то похожее на зависть отразилось в смолистых зрачках ищерского волхва.

Глава 4

Зигфрид увидел их, как только вывел свой небольшой отряд с плато. Желтолицые варвары вновь преградили дорогу. Только на этот раз язычников было гораздо больше. Десятка полтора всадников на приземистых лошадках. Сотни две пешцев, выстроившихся неровными рядами… Вот, значит, к кому был обращён зов сигнальной раковины-рога. Вот на чью помощь уповал пленник, вспоровший себе брюхо.

Барон без труда определил, кто командует чужеземцами. Это видно всегда, вне зависимости от того, войско какого народа стоит перед тобой. Во-о-он тот рыцарь, вокруг которого сгруппировались всадники, здесь главный. Красный шлем с рогами и устрашающей личиной-забралом, красная связка доспехов-щитков, красный плащ, заткнутый за пояс, широкие красные штаны. В руках — знакомый лук с укороченным нижним концом. За поясом — мечи. Длинный и короткий. На одежде — простенький герб. Рядом — знаменосец. На большом красном штандарте герб можно разглядеть во всех подробностях. Рыба. Карп, похоже…

Кто это, интересно? Какому роду принадлежит странный геральдический символ? Судя по количеству собранных воинов, рыцарь с рыбьим знаком — не из рядовых. Вероятно, местный барон, граф, быть может, даже герцог. Или хан? Или князь? Или как там эти варвары называют своих синьоров? Ладно, пусть будет князь. Это, в конце концов, не важно. Сейчас важно другое: именно по этому князьку следует нанести главный удар. Если удастся быстро убить или пленить предводителя язычников, появится шанс уцелеть самим. Уцелеть и победить. Другого пути к победе сейчас нет.

— Карл, шлем, — приказал Зигфрид. — Всадники, ко мне! Строить клин!

Конные рыцари, оруженосцы и кнехты подтянулись к барону, ставя коней поплотнее, и выстраивая за спиной господина живые крылья. Так удобнее будет рассекать вражеские ряды. Тем, кто лишился коня, придётся пробиваться следом. Как-нибудь…

Телохранители, прикрывавшие князя-карпа, наоборот, раздались в стороны. Предводитель язычников, медленно оттянул за ухо тетиву. «Значит, решать дело миром не хочет», — усмехнулся Зигфрид. Впрочем, барон на это не очень-то и рассчитывал. Какой, в самом деле, может быть мир с язычниками?

В воздух взвилась первая стрела. Неожиданно резкий пронзительный вой огласил окрестности. Дёрнулся под седлом испуганный конь. На миг почудилась, будто и не стрела то вовсе летит, а визжащая ведьма на помеле.

Зигфрид вскинул щит. Сухой стук. Вой оборвался. Перед глазами дёрнулось орлиное оперение на длинном древке. Под наконечником воткнувшейся в обивку щита стрелы желтела роговая свистулька. Вот она какова, ведьма.

Что ж, хороший выстрел. Барон обломил стрелу.

Сигнал к началу битвы был подан. И сигнал был услышан.

На германцев обрушились новые стрелы.

— Ваша милость! Берегитесь! — верный Карл выдвинулся из задних рядов, прикрывая Зигфрида справа. В щит оруженосца ударило два… три… четыре раза.

Кто-то вскрикнул за спиной барона.