Тропа ночи

«Он действовал по приказу твоего отца, – сказала птица, усевшись на кованое изголовье кровати. – Все его поцелуи были ненастоящие».

Моя улыбка исчезла. Ради меня Ник ослушался отца Блэквуда, всегда и во всем был на моей стороне. Я ему доверяла, и, оказывается, все это время Ник служил силе более грозной, чем отец Блэквуд. Моему отцу, принцу обмана.

Ничего себе союзничек.

– Нет, – прошептала я. – Дело не в этом. Настоящего очень много.

Тео сказал: когда он начал говорить правду, птицы стали ему помогать. Но для меня они казались врагами.

«Потому что твой отец – принц обмана, – сообщила птица. – И ты – принцесса обмана. У тебя с твоим приятелем много общего».

Мой взгляд упал на портрет Ника. Мы лежали на этой постели, наши поцелуи становились все глубже, все жарче, и я подумала, может быть…

Я чуть было не отдалась Нику. Готова была ему довериться, а он был шпионом Сатаны.

«Но ведь это не имеет значения», – насмешливо пропела птица.

Потом из-за комода, в котором лежала добыча моих друзей, выглянул демон. Он был тенью, как и говорила Роз, и имел крылья, как описывал Тео.

– Одолеть меня не дам, разделяйся пополам! – крикнула я, и демон распался надвое, словно я разорвала листок бумаги.

Я застыла, тяжело дыша. Потом обе половинки крылатой тени скорчились, приподнялись и бросились на меня.

Я схватила лампу и швырнула в них. Одна половинка демона скакнула на кровать, я рывком поставила кровать набок и спряталась за ней, споткнувшись о тумбочку. Другая половинка с протяжными стонами кружила под потолком.

По лестнице загрохотали шаги. Дверь скрипнула и застыла – ее подпирала тумбочка.

– Брина! – кричал Харви.

– Не надо! – заорала я. – Ты мне не поможешь!

Я схватила покрывало со звездочками и поймала одного из демонов, словно в сеть, потом навалилась сверху.

– Нигил, – прошептала я.

Одеяло обмякло, но в этот миг мне на спину вскочил второй демон и стал рвать когтями черную атласную блузку.

Дверь распахнулась, ворвался Салем. Его тень, метнувшаяся по стене, была гораздо крупнее кошачьей. Он схватил демона и встряхнул его в челюстях, как крысу. Харви бросился ко мне, а я принялась лихорадочно копаться в комоде, проверяя, не пропали ли сокровища.

– Салем, – сказала я через минуту, – ты что, ешь демона?

«Когда я сердит, я ем», – ответил он с набитым ртом.

– Что вы тут делаете? – раздался голос тети Зельды.

Мы с Харви развернулись. У меня в руках был волшебный самоцвет, а у Харви – ружье.

– Тетя Зельда, сейчас объясню!

– По-моему, все ясно, – прокомментировала Элспет, выглядывая из-за тетушкиного плеча. – Они играли в храбрую защитницу дома и сексуального похитителя бриллиантов.

Мы с Харви переглянулись. Я окинула взглядом разгромленную комнату, в том числе перевернутую кровать и комок из одеял.

Тетя Зельда, уже одетая в черное с золотом неглиже, пожала одним плечом.

– Только и всего? Сабриночка, делай все, что тебя радует! Но, пожалуйста, потише. Мне нужно отдохнуть, чтобы назавтра управлять ковеном с максимальной эффективностью.

Она стала было закрывать дверь, но вдруг остановилась. Я похолодела.

– Тебе нравится играть в сексуального похитителя бриллиантов? – спросила тетя Зельда. – Тебе, Харви? Ты делаешь успехи.

– Вообще это очень круто, – отозвался Харви сдавленным голосом.

– Наверное, Сабрину научил Ник, а она теперь вводит в курс дела этого человека, – подала голос Элспет. – Слава Сатане, Ник был прекрасным сексуальным похитителем бриллиантов.

– Похитителям бриллиантов нужно уединиться! – рявкнула я.

Тетя Зельда фыркнула и закрыла дверь. Мы с Харви отпрыгнули подальше друг от друга.

Я зажала рот:

– Прости, что так вышло!

– Ни… ничего, – пролепетал Харви. – Ты… ты как?

И умолк. Я проследила его взгляд и торопливо натянула на плечо остатки блузки. Там не было ничего, что Харви не видел раньше, но с тех пор, как мы с Ником начали встречаться, я стала чаще покупать черные кружева.

– Ты тут пока приберись, а я пойду дальше изучать книги про ад! – заявил Харви, с трудом пробираясь через мои разбросанные пожитки.

Потом остановился. У его ног валялась раскрытая шкатулка для драгоценностей. Внутри сиял золотом кулон, который он подарил мне, когда впервые признался в любви.

– Ого, – молвил Харви с потерянным видом. – Я думал… ты его выбросила.

Я коршуном ринулась за шкатулкой, спеша ее закрыть.

– Нет, – прошептала я. – Зачем?

Он с заметным усилием улыбнулся:

– Ты права. Пустяки.

И закрыл дверь. Я швырнула шкатулку в ящик комода. Своими руками, без волшебства, навела в комнате порядок, потом переоделась в брюки и черный свитер с воротником-хомутом. Вернула портрет Ника на почетное место на подушке.

– Милый, прости за эту неразбериху, – прошептала я и ухмыльнулась: – А забавно получилось, правда?

Мы с Ником частенько озорничали – шутили то над отцом Блэквудом, то над Доркас. Это было весело. И мне никогда не приходило в голову, что однажды он подшутит надо мной.

«А почему бы и не над тобой? Ты что, лучше всех?»

– Потому что Ник меня никогда бы не обидел! – отрезала я. – Он говорил…

«Врал», – хором пропели все птицы сразу.