Читаем Тропа обреченных полностью

— Напрасно ты о них так, надо было сговориться, я бы тебя сейчас получше определил. Мы с ними и ладить, и работать должны. Сам понимай, без них мы, одни против Советов, — ничто. Разумей! — Он помолчал, гладя выступающие скулы, и продолжил прерванный разговор: — То, что не смог сделать Гитлер, сделают американцы своим новым оружием. Нам теперь за них надо крепко держаться. И ОУН идет на это сотрудничество. А то, что они вербуют наших, в этом резон есть. Нынче всюду только сверяй да перепроверяй.

— Выходит, я зря заершился, почуяв, что американцы подбираются ко мне?..

— Как заершился? — захотел уточнить Дербаш.

— Напрямую сказал тому капитану: зря стараетесь, потому что не найдете меня, вернусь домой, уйду в лес к своим.

— Понятно… А я сразу припомнил тебя, когда при мне произнесли твое псевдо — Цыган, — перевел разговор Дербаш. — Но как ты-то на меня вышел?

— Я и не выходил… Когда своих, лесных, встретил, как было не сказать о своем учителе, о знакомом большом человеке…

Дербаш остановил:

— Что, если бы это оказался не я, кто-нибудь другой? Да и в низах знать Комара не могут, не дано им.

— Как это «кто-нибудь другой», когда я в Германии знал, что Дербаш жив, он — друже Комар. Там, на Западе, больше узнаешь, чем у нас тут. Да и не на осведомленность Кушака или Хрисанфа рассчитывал. Доложить-сообщить всяко должны были.

— И доложили… — закругляюще подытожил Дербаш и пооткровенничал: — Пораньше бы встретились, да не мог, в другой стороне находился. А тут, в Жвирке, ближайший надежный постой для моего теперешнего маршрута. Вот и велел тебя привести сюда, к Владе Львовне. Поживешь пока тут, отсюда и в дело уходить будешь.

— Что за дело? — напористо спросил Сухарь.

— Ух ты!.. Какой и был раньше, — вырвалось у Дербаша. — Ради дела, не скрою, тебя вовремя принесло. Уже подыскивал надежного человека… Проверить мне нужно одного деятеля в верхах, подозреваю, он дает нежелательную информацию группке властолюбцев — впредь так и будем их называть, которые хотят верховодить в ОУН. Ты понимаешь меня?

— В общем, да.

— Ты же понимал меня с полуслова… — На лбу Дербаша сбежались к переносице две тугие складки. Сердито шепнул: — Поможешь мне свести его к ногтю, в чине будешь. А ты, если постараешься…

Сухарь поспешил заверить:

— Постараюсь, друже Комар!

— Тогда отдыхай. О задании продолжим разговор утром. Надо все обдумать, увязать. А я страшно устал. Рад был тебя видеть.

14

На другой день после ареста Марию Сорочинскую доставили в кабинет Киричука.

Артистка переступила порог с подчеркнуто независимым видом, сказала: «Здравствуйте!» — и подошла к столу, вопросительно глядя на Василия Васильевича. Она была в белой кружевной кофте, в черной, туго облегающей юбке.

— Садитесь. — Киричук указал рукой на стул возле стола.

Нахмурив брови, она сказала:

— Спасибо, любезный подполковник. Я отношения к убийству не имею, других показаний от меня не будет.

— Не спешите, Мария Опанасовна, я вас пригласил не обстоятельства убийства выяснять, а причины, побудившие к нему. И кое-что, связанное с этим, непосредственно вас касающееся.

— Мудрено вы говорите. Это для меня — что в лоб, что по лбу. — Она поправила кофточку на груди. — Я же сказала следователю. За брата мужа я не в ответе.

— Ответьте мне, пожалуйста, Мария Опанасовна, на несколько вопросов. Первое! Вы состоите членом ОУН — Организации украинских буржуазных националистов?

— Чего мне там у них делать? Это бандеровцы, что ли?

— Прошу вас отвечать по существу — коротко и ясно. Так состоите или нет?

— Нет! Я возле мужа состою.

— Зачем вам потребовалось псевдо Артистка? Вас так именуют оуновцы?

— Как меня именуют, это мое дело. Я же не спрашиваю, почему вас зовут Стройным.

— Пока что вас, арестованную, спрашиваю я. И будьте добры, отвечайте на вопросы. Кстати, Стройным, если судить по оуновским бумагам, вы назвали меня. Но ближе к делу. Зачем вы подослали свою знакомую Варвару Грач к ее соседке Степаниде Ивановне? Вы хотели расспросить, разузнать побольше о ее постояльце — новом руководителе управления госбезопасности? Вы же не для себя собирали сведения. Ответьте, для кого?

— Для себя, кому же… Какая женщина не хочет побольше знать о предмете своего влечения? В моем вы вкусе.

Киричук легонько прихлопнул ладонью по столу.

— Ну вот что, Мария Опанасовна, поиграли для разминки, и будет. — Он достал из крупного конверта помятый исписанный листочек. — Эту записку, написанную вашей рукой, мы изъяли у киоскера.

Артистка судорожно расстегнула верхнюю пуговицу кофточки, молчала. А Киричук для большей убедительности добавил:

— Будете молчать или уклоняться от показаний, я начну очные ставки с киоскером, с Ложкой, которого вы лучше знаете по кличке Детина… Да, да, тот самый, которого вы предупредили на базаре об опасности, но ему не удалось уйти от нас… Не делайте, Мария Опанасовна, удивленное лицо, игра окончена. А свидетелей из числа ваших вчерашних соучастников у нас большой выбор, в том числе и Шпигарь, с которым вы утратили связь, а теперь можете повидаться.

Перейти на страницу:

Все книги серии Военные приключения

«Штурмфогель» без свастики
«Штурмфогель» без свастики

На рассвете 14 мая 1944 года американская «летающая крепость» была внезапно атакована таинственным истребителем.Единственный оставшийся в живых хвостовой стрелок Свен Мета показал: «Из полусумрака вынырнул самолет. Он стремительно сблизился с нашей машиной и короткой очередью поджег ее. Когда самолет проскочил вверх, я заметил, что у моторов нет обычных винтов, из них вырывалось лишь красно-голубое пламя. В какое-то мгновение послышался резкий свист, и все смолкло. Уже раскрыв парашют, я увидел, что наша "крепость" развалилась, пожираемая огнем».Так впервые гитлеровцы применили в бою свой реактивный истребитель «Ме-262 Штурмфогель» («Альбатрос»). Этот самолет мог бы появиться на фронте гораздо раньше, если бы не целый ряд самых разных и, разумеется, не случайных обстоятельств. О них и рассказывается в этой повести.

Евгений Петрович Федоровский

Шпионский детектив / Проза о войне / Шпионские детективы / Детективы

Похожие книги