Тропик Канзаса

– Понимаешь, дни тянутся так долго в этой цитадели одиночества для двоих. Нам нужно постоянно находить себе какое-либо занятие. – Женщина смерила Сига взглядом. – Ты убийца? – спросила она. – У тебя вид деревенского ниндзя. И я говорю это как комплимент. Я гадала, сколько времени им потребуется.

– Я даже не знаю, кто вы такая, – пробормотал Сиг.

– Можешь называть меня Макс, – сказала женщина.

– Вы не та, кого я ищу, – сказал Сиг.

– Ты ищешь Тони, – усмехнулась женщина. – Ну конечно. Ты охотишься за наградой. Меня никогда не интересовали вестерны. Худшая часть американской культуры. Все эти разочаровавшиеся одиночки, сражающиеся за клочки земли, чтобы обособиться друг от друга. Ничего о том, что земля является неотъемлемой частью общества. Лишь фаллоцентрическое господство и бесконечные драки.

– Вы очень много говорите, – заметил Сиг.

– А ты что ожидал? – спросила Макс. – Я политик, а до того была писательницей. – Она пристально посмотрела на Сига. – Ты правда ничего не знаешь обо мне?

Сиг молча покачал головой. Поставив фигурку на стол, он взял кассету с домашней записью.

– Поразительно! Мы слышали об американцах, живущих в информационном вакууме, но до сих пор не приходилось встречаться с одним из них.

– На самом деле миров много, – сказал Сиг. – Не одно только царство болтливых политиков и профессоров. Спросите животных, обитающих в ваших стенах.

Макс кашлянула, давясь смехом.

– Ты мне нравишься, – сказала она. – Как прекрасно говорить с тем, кто не читал ни одной моей книги, не видел ни одного моего избирательного плаката. Хотя ты пропустил великолепные дебаты, которые редко позволяет увидеть телевизионная культура. На самом деле это была просто какая-то аномалия – то, что все пошло не так, как планировали, маятник качнулся слишком сильно, если такой кандидат пришел к власти, и где? В нашей стране. Конечно, долго так продолжаться не могло. Нам не дали и трех лет. Мы стали чересчур амбициозными, и с нами расправились телевизионным переворотом, сочинив скандал и дезинформацию.

Сиг посмотрел на прилепленный к стене портрет из журнала. Оратор была возбуждена. И еще она была красивой.

– Это было уже после того, как я вернулась в лояльную оппозицию, – продолжала Макс. – Болтающая что-то невнятное политик, в прошлом президентский дублер. Сказать по правде, меня это устраивало больше, чем находиться во власти. По крайней мере, до тех пор, пока я не обожглась.

Сиг перевел взгляд на перетопленное лицо Макс. Теперь он увидел, что и руки у нее тоже обожжены, от многих пальцев остались только культи. Он вспомнил рассказы про взрывы бомб.

– Я знаю, кто вы такая, – сказал Сиг.

– Ну наконец-то, – усмехнулась Макс.

– Вы правда это сделали?

Она пристально посмотрела ему в глаза.

– Ну конечно. После того как в конце концов решила, что это единственный способ добиться лучшего будущего. Но, к сожалению, я все испортила. Он остался у власти, а от меня вот что осталось, хотя я намеревалась расправиться с нами обоими.

Она шумно вздохнула.

– Вам нельзя сдаваться, – сказал Сиг.

– Ты даже не представляешь себе, как долго я сражаюсь с ними и чего мне это стоило, – ответила Макс.

– Где полковник? – спросил Сиг.

– Я удивлена, что ты не услышал ее храп, – сказала Макс. – Она работает по ночам, а днем отсыпается. Ну вот, упомяни черта…

Сиг обернулся.

В дверях стояла высокая женщина с коричневой кожей и длинными волосами, в зеленой майке и черных спортивных трусах. У нее на шее висел золотой звериный череп. Зажатое в правой руке мачете взметнулось над головой, готовое рассечь Сига надвое.

100

Таня показала сохраненный на телефоне «Список смерти». И «Список врагов».

Они нашли в этих списках имена своих друзей и знакомых. Увиденное их напугало.

Точка заплакала. Этим прозвищем называли белую девушку. Ее товарищей звали Томми и Бао. Заправляла всем женщина по имени Клод. Таня уже натыкалась на это имя.

Бао попросила Таню остановиться, сказав, что все знали, на что идут. И сердцем чувствовали, что такое действительно происходит. И сейчас лишь получили доказательства.

Клод заявила Тане, что эта информация должна быть в свободном доступе. Таня ответила, что именно к этому она и стремится. Тогда Клод спросила, какого черта она здесь делает. Таня объяснила. Ее объяснение было вполне разумным, и все-таки у Клод на лице мелькнуло выражение «твою мать».

Клод сказала, что нужно подняться наверх.

Таня спросила, кто наверху. Клод просто сказала подниматься без вопросов. И приказала Бао сопровождать их.

Томми вручил Тане экземпляр своего манифеста, в котором говорилось, как самим строить свою страну. Таня ответила, что уже читала манифест, но не стала упоминать про свои контраргументы.

– Ты только представь себе! – воскликнул Томми, и глаза у него озарились, как у мальчишки, описывающего крепость, которую он собирается построить.

Тане не хотелось говорить, что́ она себе представила.

101

Звериный инстинкт помог Сигу увернуться от мачете.