Тропик Канзаса

Сиг перехватил взгляд Далласа. Даллас попытался что-то сказать, но у него получилось только бульканье.

Третий ополченец склонился над Далласом, стараясь оказать ему первую помощь и не зная, как это делается.

– Холт, помоги мне! – с жаром воскликнул он, обращаясь к своему товарищу. – Он в плохом состоянии.

– Подожди! – сказал Холт.

Сиг посмотрел на Уокера. Белая рубашка насквозь пропиталась кровью. Дыхание стало медленным, хриплым, открытые глаза стекленели.

– Ты погоди умирать, король порнушки! – воскликнул Холт. – Тебе еще надо будет последний раз появиться на телеэкране. Как только я передам большому боссу, чтобы тот настроился на нужный канал. Эта двойная удача обернется для меня крупной наградой.

– Это твой большой босс прячется в норе, – презрительно заметил Сиг. – Но когда мы за ним придем, его не спасет никакая нора!

– Помечтай, помечтай, маленький вождь, – усмехнулся Холт. – В жизни такого не бывает. Если не веришь, спроси у своих дружков, если из них кто-нибудь остался в живых.

Сиг прыгнул на Холта. Но тот прошел подготовку, обладал опытом, действовал быстро, как и полковник. Он встретил нападавшего Сига ударом приклада в голову, после чего с силой вонзил колено ему в яйца. Сиг повалился на пол.

– Лежи и не шевелись! – приказал Холт.

– Холт, Даллас умер! – крикнул другой ополченец.

Склонившись над телом Далласа, он стащил с лица балаклаву. У него по щекам катились слезы.

– Господи Иисусе… – тихо пробормотал Холт, после чего перешел на крик: – Ты что, не видишь, что у меня руки заняты?

Плачущим человеком был Ньютон Таунс. Кинозвезда, собственной персоной. И сейчас, похоже, это была не игра.

– Замечательно, – сказал Холт. – Держись.

Схватив Сига за ухо, он поднял его одной рукой, а другой отвесил затрещину по лицу.

– Смотри на меня, паскуда! – приказал Холт.

Сиг попытался сделать ему подножку, но приклад ружья оказался более расторопным, и, когда он соприкоснулся с лицом Сига, у того перед глазами все померкло.

111

Таня находилась в церкви, когда туда попала ракета.

Взрыв оказался таким громким, что слух тотчас же отказал и окончания грохота она уже не услышала.

Все произошло не в замедленной съемке, как в кино. Все произошло мгновенно. Скорость военной физики. Внезапно все взмыло вверх, разлетаясь во все стороны. Кирпич, стекло, бумага, гвозди, живая плоть, земля, клочья одежды.

Таня была у входа, когда ракета ударила в дальнюю часть. Ту, где располагается комната священника.

Таня поползла на четвереньках по грудам мусора, не замечая новые раны, не обращая внимания на то, что произошло с ее одеждой.

Перед ней торчал палец. Ноготь был покрашен. Бордовым лаком.

Мир погрузился в тишину, хотя все вокруг кричали.

Громче всех кричала Таня, пытаясь найти остальные части тела своей матери.

112

Сиг очнулся от ощущения того, что его тормошат. Он открыл глаза, и его ослепил яркий свет. Почувствовав, как ему загибают ноги назад, Сиг попытался оказать сопротивление, но он уже был связан.

Когда глаза его привыкли, Сиг увидел телекамеры, силуэты людей и красное светящееся табло на стене.

ПРЯМОЙ ЭФИР

Он лежал на полу телевизионной студии, связанный. Его скрученные колени торчали из шины от грузовика, закрепленные рукояткой от швабры, просунутой под них. Руки были связаны за спиной электрическим проводом. Во рту торчал комок ткани от футболки, срезанной с его тела.

– Смотрите, как он извивается, словно крыса в ловушке, – сказал Холт, черный силуэт.

Смех со стороны других теней. Один силуэт шагнул в свет. Полицейский в маске, с резиновой дубинкой в руке. Он пнул Сига, затем полоснул ему дубинкой по босым пяткам. Сдвоенная острая боль разлилась по всему телу Сига до самой макушки.

– Добро пожаловать в контрреволюцию! – продолжал Холт. – Сейчас мы продемонстрируем нашим телезрителям, из чего на самом деле состоят такие слабаки-недоумки, как ты.

Перекатившись вбок, Сиг огляделся по сторонам. Моко валялся всего в нескольких шагах от него, тоже связанный и с заткнутым ртом. Мангуста лежала на полу рядом с телом Далласа, связанная по рукам и ногам. Фриц работал в кабинке под дулом ружья. Уокер находился позади Сига, прикрученный к креслу на колесиках, руки связаны за спинкой, ноги засунуты под сиденье. Рубашка промокла насквозь, лицо было белым как мел.

За спиной у Уокера на стальных стропилах висели подвешенные за ноги тела двух молодых парней, двух «Масок», бывших вместе с Фрицем при захвате студии. Они медленно покачивались из стороны в сторону на фоне американского флага, которым была завешена карта на стене, истекая кровью на пол.

– Поймать этих скунсов было непросто, – сказал Холт, разгуливая между Сигом и Моко. – Однако вонь их чувствуется за целую милю. Особенно сильно смердит вот этот, долго скрывавшийся в разных сточных канавах после перехода через границу.

Он ударил Сига ногой в живот. Тот сглотнул желчь, которой не давал выхода кляп во рту.