Тропинкой человека

— Я бы сказал, это — наше испытание. Что-то вроде проверки на вшивость. Дроботецкий — кто? Охотник. А мы с тобой — полноправные вампиры. Ты, правда, еще не вампир. Тем больше поводов вести себя хорошо, верно?

— Хочешь сказать, мы не должны вмешиваться?

— Да, хочу. Теперь он — враг. А мы должны доказать свою преданность братству вампиров.

— Доказать? — непонимающе переспросил приятель.

— Судьбу охотника должен решить Даулет. Захочет сгноить в сырости или поджарить на солнце — его дело. Мы не вправе мешать.

Я нетерпеливо посмотрел на Димку. Тот, в свою очередь, уставился на меня. Ну, соображай же! Работай головой!

— Совсем не мешать? — зачем-то уточнил товарищ.

— Именно! — я задрал голову вверх.

Дима посмотрел на светлеющее небо. Взглянул на меня. Я кивнул.

— Ты прав, — заключил смертный. — Охотник — законная добыча вампира.

— Вот-вот! Про то и толкую!

— Что вовсе не означает, что нам запрещено на эту добычу смотреть! — как бы мимоходом заметил Димка. Ох, и ушлый ж парень!

Я заколебался. Это должна была быть ловушка. Стопроцентно!

— Нет!

— Почему? — набычился Дима. — Вампир сказал не вмешиваться — мы и не вмешиваемся. Я только посмотрю… — он кинул в рот дольку чеснока.

По-своему Дима прав. Я развернулся к востоку: еще немного — и у вампиров не останется сил…

Из-за домов вынырнул Даулет. Старательно делая вид, что не замечает нас, опустился у заветного погреба. Спрыгнул вниз.

Мы ждали.

Старейший вылетел вместе с Дроботецким. Неужто собрался его перепрятать? Где ж потом искать?.. Нет, опустился на землю!

Сергей Викторович был без сознания. Лицо бледное, глаза ввалились. Дышал редко и так тихо, что даже мне приходилось напрягать слух.

Даулет медленно расстегнул ему ворот, открыв поджившие ранки на шее. Явно красуясь, откинул голову Дроботецкого в сторону; величаво обнажил клыки.

Дима прыгнул вперед.

На сей раз я не стал мешать. Бросился следом.

Радостно осклабившись, Даулет отпустил охотника, развернулся к нам. Плавно согнул руки в локтях.

Догнав приятеля, я вырвался вперед, справедливо полагая, что у меня больше шансов в единоборстве.

Старейший ничуть не расстроился. Выбросил вперед кулак, метясь мне в лицо. Я поднырнул под руку, собираясь выпрямиться за спиной Даулета. Однако тот оказался быстр, невероятно быстр — если честно, я и не подозревал, что у кого-то может быть такая реакция! — локоть Старейшего врезался в голову, отправив меня в горизонтальный полет, закончившийся скольжением по земле. Схватку Даулета с Димой я уже не видел.

Да и Старейший ничего толком не мог разглядеть, потому что, пока он на меня отвлекался, Дима пшикнул ему в лицо самодельной настойкой на чесноке. Ядреннейшей, судя по запаху.

Как-то вампир пережил такую атаку? Однажды я свалился от простого рукопожатия.

Рассвет приближался. Уже начали неметь мышцы.

Даулет сбежал. Встав на одно колено, я следил, как он стремительно исчезает за крышами домов. Мощные эти Старейшие, ничего не скажешь. Я-то двигался-то уже с трудом.

Качнувшись на ослабевших ногах, я неловко повалился набок. Пардон, уже не двигаюсь.

— Кеш, ты как?! — встревожено спросил Дима, переворачивая меня на спину.

— Спрячь меня куда-нибудь, — ответил я. Потом спохватился и добавил. — И Сергея Викторовича…

Глава 62

Что-то сопело.

Первое, что я увидел, открыв глаза, это грязную, порытую потеками стену с облупившейся кое-где штукатуркой. Здесь пора делать ремонт. Здесь — это где?

Иной раз, просыпаясь в своей комнате, не сразу вспоминаешь, кто ты и где находишься. Тут же — подобная задача усложнялась многократно: место было совершенно незнакомым.

Ведя взглядом по стене — по той ее части, которую мог рассмотреть, я «радовал» себя полным отсутствием мыслей. Вид, открывшийся глазам, тоже нес мало информации — может быть, потому, что стена возвышалась на расстоянии десяти сантиметров от моего носа.

Потом я сообразил, что голову можно поворачивать. А заодно и все остальное тело. Кстати, такие звуки обычно издает спящий человек. А откуда может взяться спящий человек в моей комнате? Надька спит отдельно…

Я вспомнил, кто я. Теперь бы разобраться, куда меня занесло. Может, в гости к знакомым приехали? И что, у них дом разваливается? Почему стена такая? И почему я в одежде? Я озадачился настолько, что перестал переворачиваться. Серый, невзрачный потолок только добавлял загадок.

Сопение продолжалось с внушающей уважение силой. Пора, в конце концов, выяснить что происходит! Я повернул голову. Рядом обнаружились чьи-то ноги. Приподнявшись, я всмотрелся в их обладателя. Дима.

И будто дожидаясь сигнала, память услужливо предоставила мне список недавних событий. Так-с, а где Сергей Викторович?

Дроботецкий лежал у соседней стены с закрытыми глазами, но не спал. Живой. Бледный, наверняка голодный, но живой. Хорошо…