Тропой флибустьеров(Очерки)

— Скоро мы переедем в более просторное помещение, — говорит он, — и намерены купить новое оборудование на пятьсот тысяч долларов.

— Сколько будет рабочих?

— Человек триста, не меньше.

— А если вдруг опять придется увольнять?

— Если бы правительство мне помогало, я никого бы и сейчас не увольнял. Откровенно говоря, мне их искренне жаль. Но что я могу поделать? Не вылетать же в трубу оттого, что им негде устроиться, а государство не платит пособий по безработице. Пусть оно об этом думает…

Вот такой состоялся у нас разговор. Позиция моего собеседника понятна. Понятно и желание властей любым путем создать свою национальную промышленность, чтобы хоть как-то снизить безработицу в стране. Сейчас она огромна — до двадцати процентов трудоспособного населения. Вместе с тем, создавая эти предприятия, государство вольно или невольно способствует нарождению национальной барбадосской буржуазии и еще большему классовому расслоению общества. Словом, повторяет уже известный путь.

Пираты земные и морские

Как и обещал, мистер Адамс позвонил мне через несколько дней и предложил совершить поездку по острову. Признаться, к тому времени я его уже объездил вдоль и поперек, но с удовольствием принял приглашение — с таким собеседником всегда интересно. Едва мы тронулись, мой добровольный гид стал неторопливо рассказывать, причем не только о том, что мелькало за окнами машины. Добродушная улыбка покинула его лицо, оно стало серьезным и озабоченным.

— Этот район в обиходе называют Нью-Орлеан, — говорит он. — По аналогии с трущобами американского города. Здесь живет беднота, временно работающие и безработные.

На фоне этих убогих, полуразвалившихся деревянных строений еще резче выделялись выросшие неподалеку новые корпуса одного из филиалов завода «Фиат», английских компаний по производству красок и комбикормов, англо-американской табачной компании, обувной компании США, сверкающие на солнце хранилища нефти небезызвестной «Эссо». Все они стыдливо огорожены высокой стеной, за которую весьма не просто проникнуть. Но об их деятельности нет-нет да и просачиваются сведения и в барбадосской и в европейской печати. Уже ни для кого не секрет, что иностранные предприятия получают здесь огромные прибыли на вложенный капитал благодаря очень дешевой рабочей силе и праву беспошлинного ввоза сырья и оборудования.

— Их становится все больше и больше, — кивком головы мистер Адамс указывает на корпуса, — а рабочих мест по-прежнему не хватает. Почему? Да потому, что предприятия эти современные, высокоавтоматизированные, они только наживаются на нашей бедности.

Брэнден — район городских рабочих, оплот лейбористской партии. Здесь картина более радостная: много новых домов, почти нет развалюх. Мы то и дело останавливаемся, и Адамс, которого все здесь хорошо знают, накоротке беседует с людьми — выслушивает их новости, что-то советует. А когда уже выезжаем на шоссе, он спрашивает:

— Вы слышали, о чем мы говорили? Жалуются на рост цен на землю. Еще бы: сам министр жилищного строительства занимается спекуляцией участками и стройматериалами. Я выступал по этому поводу в парламенте. Разразился скандал, но его быстро замяли. И все продолжается по-старому…

По сторонам дорогу то обступают плантации сахарного тростника, то неожиданно обрываются. И тогда становятся видны широкие долины, засаженные овощами — томатами, картофелем и его местными разновидностями — мьяме и едо, касава, похожей на маниоку. В барбадосской деревне, хотя понятие это весьма условно, традиционно существует фермерская система. Мне уже не раз доводилось читать, что в последние годы правительство старалось активизировать сельскохозяйственный сектор. Много земли выделено крестьянам — по восемь акров каждому желающему заняться выращиванием овощей или технических культур. Цель ясна: уйти от монокультуры, сократить импорт продуктов питания.

— Наша земля способна дать стране все необходимое, — говорит Том, — вот только используется она еще плохо: пустуют огромные площади.

— Но ведь у вас не так уж ее много, пригодной для земледелия…

— В том-то и парадокс: земли, занятой тростником, стало меньше, а переданная крестьянам используется по их усмотрению. У фермера порой просто силенок не хватает всю ее возделать — техника дорожает, гербициды и удобрения дорожают, а где взять денег?

Так разговаривая, мы и не заметили, как достигли восточного берега острова. Дорога стала петлять меж невысоких холмов, то взбираясь узкой лентой вверх, то стремительно падая в долину. Довольно однообразный пейзаж равнины уступил место пастельным цветам сопок с редкими вкраплениями зелени. Это была «барбадосская Шотландия» — гордость и горе страны. Спокойная красота природы, влекущая сонмы туристов, при внимательном знакомстве обнаженно демонстрировала свои раны — следы эрозии почвы.