Тропой Койота: Плутовские сказки

В умывальном тазу имелась вода, и Зилла с Озмой смогли ополоснуть лица и вымыть руки. Затем Зилла вручила Озме узел ношеной одежды. Озма развернула обновки и разложила на кровати. Мальчишеские… Все это казалось просто ужасным. Мало того, что ей придется притворяться мальчишкой и ходить в мальчишеской одежде – эта одежда куплена здесь, в каком-то жалком Бриде! А вот в Абале и в том городе, где они жили до Абаля, у нее были самые лучшие платья, и перчатки, и накидки, и туфли из мягчайшей кожи! И вообще. Одно дело – переодеться мальчишкой в дороге, где некому восхищаться ею, но теперь… Украдкой вынув констебля из кармана старых штанов, Озма спрятала его в карман рубашки.

– Прекрати дуться, не то священникам продам, – сказала Зилла.

Поднявшись на ноги, она подошла к окну и выглянула на улицу. Озма представила себе Брид там, внизу – серый, унылый, невыносимо скучный.

Мать скрылась в приемной, а Озма осталась ждать ее под дверью. Да, дом просто кишел духами! Может, им с Зиллой удастся завести здесь дело – скажем, продавать изысканнейших духов в тот же Абаль?

– Войди, сынок, – сказала Зилла из-за дверей, и Озма переступила порог.

– Закрой поскорее дверь! – прикрикнул на нее уродливый старикашка, стоявший рядом с Зиллой.

А это еще кто? Может, влюбился в Зиллу и просит ее руки?

Тут что-то захлопало в воздухе, пронеслось над ухом. Да ведь в комнате полно певчих птиц! Теперь Озма услышала их голоса и увидела множество клеток. Клетки были повсюду, куда ни взгляни: стояли на полках и на столах, висели под потолком, все дверцы распахнуты настежь. Птицы волновались, кружили по комнате, скакали по креслам и люстрам. Одно птичье семейство устроило гнездо на каминной полке, другое – в клавикордах. Повсюду – на мебели, на полу, на халате старика – красовались потеки птичьего дерьма.

– Они не слишком-то жалуют твою мать, – сказал старик.

Но Озма прекрасно видела, что это не совсем верно. Птиц переполошили вовсе не они с Зиллой, а следовавшие за ними духи.

– Это леди Роза Фраликс, – сказала Зилла.

Выходит, это не уродливый старик, а уродливая старуха? Озма едва не сделала реверанс, но вовремя опомнилась и поклонилась по-мужски.

– Как тебя зовут, дитя мое? – спросила леди Фраликс.

– Озен, – представилась Озма.

– Значит, Озен, – задумчиво повторила леди Фраликс. – Красивый у тебя мальчик, Зилла.

Зилла оглушительно чихнула.

– С вашего позволения, леди Фраликс, – сказала она, – ужин будет накрыт в малой столовой к восьми. А завтра мы с Озеном и Джеммой начнем приводить дом в порядок. Кстати, не начать ли нам отсюда?

– Если только Озен согласится помочь рассадить моих друзей по клеткам, – ответила леди Фраликс. – Что ж, с утра и приступим, сразу после завтрака. Боюсь, бедняжка Джемма одна бы не справилась. Вот только пару комнат попрошу оставить, как есть.

– Хорошо, госпожа, – без малейшего интереса сказала Зилла.

«Ага!» – подумала Озма.

Несколько птиц, рассевшись на голове и плечах леди Фраликс, принялись дергать ее редкие седые волосы. Неудивительно, что хозяйка почти облысела.

Стряпала Зилла неплохо, хоть и без выдумки. На ужин она приготовила жюльен из морского ежа и филе камбалы, а услышав от Джеммы, что у леди Фраликс скверные зубы, сделала также хлебный пудинг со свежим козьим молоком и медом. Озма помогла ей отнести блюда в столовую – тесную, совсем не такую элегантную, как те столовые в Абале, где дамы в роскошных платьях угощали Озму разными вкусностями со своих тарелок. Нет, эта столовая была ничем не примечательна, довольно убого обставлена, а еще – битком набита духами. Куда ни ступишь – всюду они! Даже в пустых винных бокалах и серебряной супнице посреди стола.

Зилла осталась прислуживать леди Фраликс за столом, а Озма поужинала в кухне, с Джеммой и ее отцом – высоким, плечистым, поедавшим жаркое тарелка за тарелкой и за весь ужин не проронившим ни слова. Джемма, напротив, болтала за двоих, но почти ничего интересного не сказала. По ее словам, замужем леди Фраликс никогда не была, а всю жизнь занималась наукой да собиранием священных реликвий и прочих древностей. В молодости объехала чуть ли не весь мир. Наследников не имеет.

Поужинав, Озма отправилась наверх, укладываться спать. Зиллы еще не было: возможно, она помогала леди Фраликс приготовиться ко сну, а может, рылась в потайных ящиках столов, а всего вероятнее – снова ушла в храм, зажигать свечи. Джемма затопила в их темной комнатушке камин. «Хоть это радует», – с невольной благодарностью подумала Озма. Воспользовавшись ночным горшком, она, как уж сумела, вымылась у огня при помощи умывального таза и губки. Все это она проделала за ширмой, отгородившись ею от констебля, хотя в дороге ничуть его не стеснялась.

Констебль помалкивал, да и Озма была не в настроении болтать. Голову переполняла тысяча вопросов, которые она непременно задала бы Зилле, если б хватило смелости.