Тропой Койота: Плутовские сказки

Проснувшись среди ночи, Озма услышала странное потрескивание. В камине плясали длинные зеленые языки пламени. Перед камином на корточках сидела Зилла и что-то подбрасывала в огонь. Да это же снасти для ловли духов! Длинные иглы, мотки черных шелковых нитей, и пузырьки, и притирания, и все ее блокноты…

– Спи, Озма. Спи, – не оборачиваясь, велела Зилла.

Озма закрыла глаза.

Зилла разбудила ее поутру. Снаружи, за окном, брезжил тусклый серый рассвет.

– Который час? – спросила Озма.

– Пять утра. Пора вставать, одеваться и умываться, – сказала Зилла. – Нас ждет работа.

Пока Зилла готовила овсянку с изюмом и финиками, Озма отыскала швабру, веник, совок и тряпки.

– Первым делом, – сказала Зилла, – избавимся от этой напасти.

Распахнув парадные двери, она принялась выметать духов из вестибюля на ступени крыльца, а там и на улицу. Изумленные духи клубились в воздухе, кувыркались под взмахами веника.

– Что ты делаешь? – спросила Озма.

– Здесь приличный дом, – отвечала Зилла. – И мы – люди приличные. А эта расплодившаяся пакость просто возмутительна.

– В Абале все лучшие дома были полным-полны духов, – возразила Озма. – Ты же сама эту моду и ввела. Отчего в Бриде все по-другому? Что мы вообще здесь делаем?

– Подметаем, – отрезала Зилла, вручая Озме веник и совок.

Так они прошлись по малой столовой, и по большой столовой, и по обеим гостиным, показавшимся Озме в лучшем случае миленькими. Повсюду стояли, лежали, висели сувениры, привезенные леди Фраликс из путешествий: морские раковины, затейливые пресс-папье, музыкальные шкатулки, подставки для зонтиков, сделанные из ног и лап очень и очень странных зверей. Комнаты кишели духами. В танцевальном зале духи клубились у щиколоток, будто густой пар над кипящим котлом – только, конечно, холодный. Просто руки чесались пустить в ход ленты да амулеты!

– Отчего их здесь так много? – спросила Озма.

Зилла только покачала головой. Когда часы пробили восемь, она остановилась и сказала:

– Ну вот. Для начала хватит. После того, как леди Фраликс оденется и я подам завтрак, поможешь ей переловить птиц в приемной.

Но с ловлей птиц леди Фраликс сама справилась легче легкого. Птицы сами подлетали к ней, садились на подставленный палец, а она угощала их крошками тостов и сажала в клетки. Озма была ей совсем ни к чему. Просто сидела на табурете у фортепьяно и наблюдала. После выметания духов ладони ее покраснели, покрылись волдырями.

– Теперь им нужно переменить воду, – сказала леди Фраликс, водворив в клетку последнюю птицу.

Пришлось Озме бегать из кухни в приемную с крохотными блюдцами воды. Затем она помогла леди Фраликс накрыть клетки плотными бархатными покровами.

– Зачем вам так много птиц? – полюбопытствовала она.

– А зачем тебе дух в кармане? – спросила в ответ леди Фраликс. – Твоя мать знает о нем? Похоже, сама она духов не жалует.

– Откуда вы знаете о моем духе? – удивилась Озма. – Вы тоже умеете видеть духов? Отчего в вашем доме их так много? В Абале мы ловили их для дам, а те украшали ими платья, но только притворялись, будто могут видеть духов. Потому что это было модно.

– Дай-ка взглянуть на твоего, – сказала леди Фраликс.

Озма с заметной неохотой вынула из кармана констебля.

Констебль поклонился леди Фраликс.

– Миледи?

– О, он просто очарователен, – восхитилась леди Фраликс. – Понимаю, отчего ты не пожелала расстаться с ним. Хочешь, я сохраню его для тебя?

– Нет! – воскликнула Озма, поспешно пряча констебля в карман. – Знаете, когда я впервые увидел вас, то подумал, что вы – какой-то безобразный старик.

Леди Фраликс рассмеялась – звонко, сердечно, добродушно.

– А я, впервые увидев тебя, Озен, подумала, что ты – прелестная девушка.

После обеда из риса и курицы, приправленной мятой и миндалем, Зилла дала Озме ведро мыльной воды и охапку чистых тряпок и отвела ее в вестибюль. Для начала Озма вымыла богов. Она надеялась, что боги будут ей благодарны, но все надежды пропали зря. Отмытые, боги приняли точно такой же вид, как Зилла, когда собиралась кого-нибудь облапошить – отстраненный, чарующий, скользкий.

Руки и плечи отчаянно ныли. Дважды Озма едва не окунула в ведро с водой констебля, приняв его за чистую тряпку.

Наконец в вестибюль вновь вышла Зилла. Остановившись перед статуей богини, женщины с волчьей головой, она погладила ее по плечу. Озму тут же охватила жуткая ревность. Небось ее Зилла этакими нежностями не балует!

– С плитками будь осторожнее, – сказала Зилла.

Особо грязной и усталой она не выглядела, хотя вместе с Джеммой всю вторую половину дня отчищала ковры и мебель от птичьего помета.

Леди Фраликс вышла на галерею и оперлась на перила, наблюдая, как Озма отмывает мозаику.

– Твоя мать сказала, что попробует подыскать подходящие плитки взамен расколотых, – сказала она.

Озма молчала.