Тропой Койота: Плутовские сказки

– Уроки закончатся в половине пятого и ни минутой позже, – строго ответила мисс Лиллегрен, и только позволила нам надеть пальто, чтоб мысли в головах не смерзлись. – Не заняться ли нам синтаксическим разбором предложений?

– Дядюшке Бобу это не понравится.

Как только Дэнни Отто произнес эти слова, из шкафа выпала на пол небольшая книжка в синей обложке. Мисс Лиллегрен велела мне положить ее на место. Книжка оказалась «По воле волн на плавучей льдине»[98].

– Дядюшки Боба не существует.

Мел у нас опять весь вышел, и потому мисс Лиллегрен велела выполнять разбор предложений в тетрадях. Пришлось нам вместо того, чтоб заниматься этим по очереди, разбирать каждое – хоть сложное, хоть простое. Удержать окоченевшими пальцами карандаш было нелегко, но в варежках писать еще труднее. Между тем в классе становилось все холодней и холодней. Казалось, снаружи и то было бы теплее, если б не ветер.

В четыре часа входная дверь отворилась. Ветер всколыхнул всех картонных индеек в классе. Мы подняли головы и обернулись, радуясь поводу отвлечься и в то же время опасаясь, что это Дядюшка Боб решил заморозить нас окончательно.

Но в раздевалке раздались шаги, и в класс вошел Дональд Волдт – в теплом пальто, огромный, как сарай. Рядом с ним шла маленькая старушка, в чистых сапогах, закутанная в старую шубу и ярко-голубую шерстяную шаль.

– Взглянул на ваш дымоход, – сказал Дональд Волдт. – Вижу: печь опять отказала. Вот и привел миссис Брисбуа. Она вам все наладит.

Мисс Лиллегрен представилась миссис Брисбуа, и велела нам по очереди встать и тоже представиться, как полагается по правилам этикета. Многие из нас миссис Брисбуа уже знали, а кто не знал, непременно о ней слышали. Когда-то ее сыновья тоже учились здесь, в нашей деревенской школе, и били все мыслимые рекорды по части хулиганства да озорства. А когда выросли, пошли служить в Военно-воздушные силы США. Что они там совершили, никто точно не знал, но одного из них наградили медалью.

Но миссис Брисбуа наших церемоний будто бы и не замечала. Пока мы представлялись, она осматривала класс, с особым вниманием приглядываясь к углам под потолком. И продолжала глядеть даже после того, как последний из нас назвал фамилию и имя. В классе сделалось тихо-тихо. Даже мисс Лиллегрен молча ждала, когда миссис Брисбуа закончит осмотр.

Наконец миссис Брисбуа заговорила. Голос ее звучал тихо, но строго, многозначительно.

– Все сядьте.

Дональд Волдт ни за одной из наших парт не поместился бы, и потому присел на длинный боковой стол. Мисс Лиллегрен, рассерженная, как никогда прежде, устроилась за учительским столом у доски. Мы уже и без того сидели за партами, сложив руки, будто перед молитвой.

Несмотря на сапоги, двигалась миссис Брисбуа без малейшего звука. Тихо, как только возможно, она подошла к столу мисс Лиллегрен и заглянула ей через плечо.

– Так. Синтаксический разбор предложений. Продолжайте. Диктуйте следующее.

– «Зима тревоги нашей позади», – сухо сказала мисс Лиллегрен и умолкла, как будто всем вокруг известно, что там дальше.

– Продолжайте, продолжайте, – подбодрила ее миссис Брисбуа.

– «К нам с солнцем Йорка лето возвратилось»[99], – насупившись, совсем как Дэнни Отто, буркнула мисс Лиллегрен.

– Прекрасно. Задача не из легких. А тебе, – тут миссис Брисбуа взглянула на Дэнни Отто, – не следует называть его Дядюшкой Бобом. Зови его Дедушкой.

– Мой дед в городе живет, – упрямо набычился Дэнни Отто.

– Тебе посчастливилось, – сказала миссис Брисбуа, не сводя с него глаз. – Да и всем нам. Дедов у нас много. Одних мы знаем, других нет. Прояви уважение.

Оставив Дэнни в покое, она обвела пристальным взглядом всех нас. Совсем как медсестра из округа, приехавшая с инспекцией!

Наконец покончила она и с нами и опять подняла взгляд к потолку. Мы тоже задрали головы, но ничего нового не увидели – потолок как потолок, такой же, как всегда.

– Дедушка, детям нужно учиться, – сказала миссис Брисбуа, обращаясь к потолку. – Если уж тебе здесь так нравится, что ты вернулся, ты должен учиться тоже.

Деревянная, со стальной кромкой, линейка мисс Лиллегрен упала со стола, проехалась по полу и уткнулась в сапог миссис Брисбуа – высокий, на пяти пряжках.

– Сейчас мы разбираем предложения, – сказала линейке миссис Брисбуа. – Твоя очередь, Дедушка.

Подняв линейку, она шагнула с нею к доске. В желобке для мела осталась только меловая пыль. Макая в нее палец, мисс Брисбуа вывела на доске: «Зима тревоги нашей позади».

– Предложение повествовательное, невосклицательное, сложное бессоюзное, грамматических основ две, – сказала она. – Первое простое предложение – «зима тревоги нашей позади», односоставное, с главным членом – подлежащим «зима», распространенное, не осложнено. Как можно понять из контекста, здесь пропущено сказуемое «осталась».

С этими словами она подчеркнула подлежащее «зима» сплошной белой линией, вписала сказуемое «осталась» в загодя оставленный промежуток, заключила его в скобки и подчеркнула двумя сплошными линиями.