Тропой памяти (СИ)

Жалкий экспедиционный отряд под началом надоевшего всем сотника Уфтхака, так напугавший две седмицы назад аборигенов в Туманных горах, составлял около трети того войска, что ныне двигалось к Рэросу по левому берегу Бурзугая. Впрочем, и задание оказалось на сей раз посложнее, не предыдущему чета: перехватить на Андуине возможную помощь из Лориэна. Причем, сказано это было так, что слово «возможная» не грех бы вовсе опустить: очевидно, что численность отряда и время его появления были известны Назгулу с самого начала, просто по каким-то своим причинам мертвец выдавал бойцам ценные сведения неохотно и маленькими порциями. Именно поэтому подоспевшие к обносу ладей дол-гулдурцы вначале не поверили своим глазам и принялись грешить на усталость и кривое плетение нарт-харумы: вместо полусотни эльфийских лучников на берегу копошились восемь каких-то оборванцев — в равном количестве взрослых и детишек, и даже один остроухий среди них затесался!

Пока народ остолбенело молчал, отходя от двенадцатичасового марш-броска, и тупо созерцал «грозное воинство лориэнское», Назгул, не мудрствуя лукаво, устроил, что называлось, «единовременную прочистку мозгов». Из его безмолвной, но содержательной речи сделалось ясно, что разношерстная компания — и есть те самые невидимки, что столь ловко проскочили под носом бдительных дол-гулдурцев на повороте Бурзугая три нах-харума назад. Четыре мелкорослых существа, вначале принятые иртха за человеческих детишек, по словам Назгула оказались наиболее ценными членами маленького отряда — именно их необходимо было взять живыми. Многим подобная постановка вопроса показалась странной, но спорить со Зрачком Всевидящего Ока, понятное дело, никто не стал: после того, как под кольценосным мертвецом подстрелили верного звероящера, тот сделался совершенно невыносим.

Меж тем маленький отряд лориэнских шпионов суетился, перетаскивая вещи и лодки. Лучшего момента для нападения и не сыскать — все заняты нудной работой, и вряд ли окажут серьезное сопротивление. И Уфтхак отдал приказ — вперед. Лучники заняли позицию на склоне. Десять дол-гулдурских погранцов быстро заскользили вниз по травянистому склону к реке, намереваясь в буквальном смысле свалиться как снег на голову. Но прежде чем они успели сцепиться с беглецами, на арене появились новые действующие лица — огромные длиннорукие воины в стальных доспехах и с огромными тяжелыми тесаками.

— Твари Кхуру! — застонал Уфтхак. — Пхут-тха-а-а, как не вовремя-то!

Урук-тха’ай действовали быстро: двое из них схватили по недомерку и отбежали подальше. Еще двое сцепились с высоким черноволосым сухну, но тот был ловок: одному снес голову, второго рассек ударом снизу. Впрочем, это ему не помогло, тварей кхуру было явно больше, чем тот смог бы изрубить за один раз. Но для дол-гулдурцев ситуация складывалась скверно: легкая добыча превратилась в трудную, теперь эльфийских детишек — или кто они там? — предстояло отобрать не только у самих лориэнцев, но еще и у урук-тха’ай. Сотник подал знак лучникам. Три стрелы сразу впились в сухну, еще одна сразила в глаз тварь Кхуру. А тут уже и десяток дол-гулдурцев достиг берега и принялся рубить незваных гостей.

— Мелких, мелких хватай! — орал Уфтхак, но его никто не слышал. Вернее, слышать-то слышали, а вот выполнить пока что не могли: бешено извивающиеся пленники находились в руках урук-тха’ ай, и подобраться к ним можно было бы, только перебив весь отряд. А тут еще утыканный стрелами сухну продолжал яростно отбиваться, разя всех без разбора.

— Заговоренный он, что ли, а, дзаннарт-кхан? — жалобно протянул парнишка-стрелок, снова натягивая тетиву анхура. — На ежа уже похож стал, а чего-то все не падает никак! Чего делать, а?

— Продолжать стрельбу по тварям Кхуру, — распорядился Уфтхак, жадно следя за ходом боя. — Хрен с ним, с сухну, все едино подохнет. А этих надо всех под корень.

Дол-гулдурцы несли пугающие потери: из десяти первых бойцов уже никого не осталось в живых, все они нашли смерть под клинками Принявших Силу. Из самих же тварей Кхуру погибло всего пять. Израненный, еле живой сухну получил еще одну стрелу от упорного дол-гулдурского парнишки и, зашатавшись, сполз, наконец, по стволу дерева на землю. Но облегченно вздохнуть над этим событием Уфтхак не успел, ибо урук-тха’ай, которым теперь никто не мешал забрать эльфят-пленников, топотливой рысью побежали прочь. Сотник пограничной стражи понял, что происходит, подпрыгнул на месте, и, рявкнув «За мной!», бросился в погоню первым. За ним с храгами наголо неслись стрелки.

— Догнать, отобрать мелких! — орал Уфтхак на бегу. — Не стрелять, они живыми нужны!