Тропою мести

Позади – семьдесят километров трассы. За окном старой «БМВ» проносилась прелестная, но ставшая такой немилой сердцу страна. Андрей воспринимал ее как шлюху – некрасивую и напомаженную. Вот они, грязные, словно растекшаяся тушь, обочины. А вот разбитый, как колени, асфальт. Дорожные ограждения, покусанные ржавчиной, явно напоминали усыпанное прыщами лицо.

– Что в голову лезет? Совсем долбанулся…

– А?

– Ничего, Кирилл, спи.

Над дорогой возвышался плакат с фотографией ежика. Ежик был недоволен теми водителями, которые не берегут красоты родной природы и мусорят. Ежик призывал сохранить планету и экологию для потомков, но под этим призывом валялись мусорные пакеты, бычки и пустые пластиковые бутылки.

Впереди показался приземистый человек в плотном черном плаще с капюшоном. Незнакомец поднял худую руку, голосуя. Андрей не сбросил скорость, а даже наоборот – поддал и дернул руль влево. «Тридцать четвертая» по широкой дуге объехала пешехода, хватанув обочину и чуть не провалившись в кювет – заелозила колесами, выбивая песок и мелкие камешки, но выровнялась и вернулась на магистраль.

– Тише-тише, блин…

Автозаправочная станция встретила святящимся в ночи логотипом. Остальное тут было, как и везде в области, грустно и давяще. Понурые дальнобойщики столпились у входа, они заливались растворимым кофе, словно бензином. Заправлялись же в основном одни «ведра», как называют в народе всякие там «Москвичи» и «Запорожцы» не первой свежести. Темно-зеленый «Додж Караван», рядом с которым крутилась высокая блондинка, что держала за руку свою маленькую дочурку, смотрелся вычурно и неестественно, хотя сам был далеко не новой иномаркой, а таким же хламом, но уже из начала нулевых.

Андрей заглушил двигатель.

– Полный бак надо нацедить, так что у тебя будет несколько минут, чтобы прогуляться, если захочешь. Пройдись, разомнись. – Он вышел, снял с колонки топливораздаточный кран «девяносто второго», вставил в горловину. – Тебе взять чего-нибудь перекусить?

– Если можно…

– Как скажешь. Хот-дог будешь?

– С горчицей?

– Конечно!

– Буду. Спасибо.

– Уважаю ваш выбор, молодой человек.

Магнитола шептала:

«…а мы продолжаем наш хит-парад. Вы на волне «КиЭйСтар»[17], а дальше вас ждет нашумевшая композиция известной рок-группы…»

* * *

Черный седан остановился у неприметной пятиэтажки на окраине Киева.

Эта пятиэтажка, похоже, застала еще товарища Сталина, но при этом место было идеальным для конспиративной квартиры. Андрей приобрел здесь трешку, чтобы, попав в подобную передрягу, переждать бурю. С две тысячи девятого ее не видел, но знал, что однажды это вложение окупится. Вот и окупилось.

Андрей не забывал, что его могут искать и по линии СБУ, поэтому искушать судьбу и появляться по месту жительства ему не улыбалось. Тут должно быть безопасно. Ничего его с квартирой не связывало: документы оформлены на одну из бывших любовниц – он отвалил ей немало денег за ее молчание и согласие поставить свою подпись в договоре купли-продажи. И еще почти стоимость этой квартиры – за желание здесь прописаться. Созванивался он с номинальной собственницей часто – как на Большую землю возвращался, так первым делом и звонил. Не скрывал от нее, чем на хлеб с икоркой зарабатывает, а она понимала. Полина – так ее звали – была умной женщиной. Даже жаль, что у Андрея ничего с ней не получилось.

Лже-владелица своевременно покрывала все жировки, а Андрей компенсировал ее расходы в двукратном размере. Никаких проблем с водой и электричеством не возникнет, если только Полина не оказалась ординарной бывшей сукой и не подделывала квитанции все эти годы. Но такая версия отдавала откровенной шизофренией.

– Идем, Кирюх, нечего на улице светиться.

* * *

Кирилл уснул на диване в гостиной. Андрей накрыл мальчика одеялом.

– Спокойной ночи…

Проследовав на кухню, мужчина заглянул в холодильник. Камера забита, но никаких скоропортящихся продуктов. Консервы одни. Он договорился с Полиной, чтобы она раз в полгода пополняла запасы и выбрасывала все просроченное на помойку. Только не в этом районе, а где-нибудь подальше, чтобы не вызывать подозрения. Такая работа оплачивалась отдельно. Из напитков – пиво и кола.

Андрей достал жестяную банку, вскрыл ее и жадно присосался – по бороде потекло. Хмель подарил вожделенную легкость, но вот вкус у пойла был отвратительным.

– Надо сказать, чтобы в следующий раз пополняла чешским, а не самым дешевым.

Отодвинул занавеску. Стекло, словно телеэкран, показывало типичную запущенность неприметного дворика в бедном районе Киева. На улице – лишь двое алкашей, что ошивались у детской площадки и распивали плодово-ягодное.

– Замечательное соседство.

Дальше – в ванную. Не обманула его Полина: шампуни и другие предметы личной гигиены аккуратно стояли на полочке под зеркалом.