Тропою сна (СИ)

Ошарашив начальника историей о внезапно пропавшем племяннике, Янош приехал быстро и еле нашел кружившую среди домов заплаканную девушку. На этот раз они вместе прочесали всю ближайшую к парку территорию, а когда планомерный обход района не принес никакого результата, Янош заключил, что такие поиски неэффективны и бессмысленны. Находившаяся в истерике Эля не сумела описать диспетчеру полиции сложившуюся ситуацию, и этим занялся Янош. А потом сообщил обо всем Лему.

Несмотря на поздний вечер, друзья не могли уговорить девушку вернуться в квартиру, даже тогда, когда прибывший молодой лейтенант записал показания и отправился то ли искать ребенка, то ли по другим делам.

В окнах зажегся свет, и ночь осела на двор темными пятнами. Освещение стоявших вокруг домов выдергивало из мрака лишь фрагменты детской площадки. Лем решил подключить «тяжелую артиллерию» и вполголоса разговаривал с начальником службы безопасности своего отца. Девушка, закутанная в пиджак Яноша, всхлипывала, уткнувшись в его грудь.

Неожиданно Лем оборвал разговор и, выронив телефон в траву, побежал куда-то в темноту. В той стороне едва виднелись очертания зонтика песочницы, а на нем, зацепившись за металлический бортик, в метре от земли, висел Эмиль. Детский плач ворвался Эле в уши и прокатился по телу ударом тока, но Лем уже аккуратно снимал горько рыдавшего ребенка.

Чуть позже они сидели в Элиной спальне и молча наблюдали, как в свете ночника посапывает на кровати переодетый, накормленный и успокоенный малыш. Девушка наотрез отказалась оставлять его в детской без присмотра, поэтому разговор пришлось вести еле слышным шепотом.

– Эээ… – несколько раз пытался начать Лем, но обрывал себя на полуслове. Он задумчиво оглядывал стены, покрытые граффити, которые сам же два года назад расписал.

Янош терпеть не мог это помещение, оно ему казалось не просто неуместным, а нелепым до отвращения. Но в данный момент его раздражала еще одна деталь: он не мог понять, как в нескольких шагах от них, на зонтике песочницы оказался Эмиль. Это было совершенно необъяснимо, и мозги закипали от одних только абсурдных предположений. Сам залезть так высоко он бы не смог, ну не повесил же его туда кто-то специально, тем более совершенно бесшумно и незаметно.

Эля сидела на кровати рядом с сыном и ласкала взглядом каждую черточку хорошенького личика. Он совсем не был похож на Иру, да и на Данила, и уж тем более на Элю.

– Принеси чай, – сказал Ян, в упор посмотрев на Лема.

Тот в ответ только фыркнул, он с трудом переносил привычку друга командовать, но на этот раз без комментариев встал и вышел из комнаты. Спустя минуту из кухни донеслось клацанье, а потом звон разбитой посуды. Эля поморщилась, но не сдвинулась с места. И даже если бы в данный момент разваливался на кусочки окружающий мир, она бы осталась вместе с сыном на этом мнимом островке безопасности в виде кровати.

– Нужно позвонить и объяснить полиции, что ребенок нашелся, – ни к кому конкретно не обращаясь, сказал Ян.

– Уже позвонил, – произнес Лем из прихожей и, закусив губу, старательно внес покачивавшийся в руках поднос с чашками. Половина чая выплеснулась, залив всю поверхность подноса, и забрызгала испеченные Элей кексы. Но на это никто не обратил особого внимания.

От нервов у девушки всегда разыгрывался аппетит, – может быть, именно поэтому она всю осознанную жизнь старалась похудеть и никак не могла.

– Ну и где сегодня ночуют твои разумные объяснения? – как обычно, не прожевав, осведомился Лем у Яна.

– Скорее всего, его кто-то посадил наверх, а потом он соскользнул и повис, – зло сверкнув глазами, ответил Янош.

– Вы слышали, как неожиданно раздался его плач, – подала голос до того молчавшая Эля. – Словно он начал плакать где-то там, где мы его бы не услышали, а потом оказался на площадке, продолжая плакать.

Молодые люди отреагировали одновременно, только Лем утвердительно кивнул, а Ян махнул головой отрицательно.

– Давайте все-таки сходим к… – девушка запнулась и умоляюще посмотрела на Яноша.

Он закатил глаза:

– Самое безобидное, чего можно ждать от мошенников из среды паранормальных эскулапов, – это уверений в том, что мальчиком завладели какие-нибудь духи. Зная тебя, не приходится сомневаться: поверишь, да еще и отдашь кучу денег. Ну а в худшем случае просто выкачают деньги, даже не побеспокоившись придумать причину.

– Погоди. Эль, почему ты считаешь, что нужно обратиться не к детективам и психиатрам, а именно к людям с необычными способностями?

– Потому что это ты ей предложил. Запудрил мозг. И кстати, о психиатрах: сомневаюсь, что у нас был групповой припадок идиотизма, – не желал молчать Янош.

– Вот именно потому, что спятить сразу втроем мы не могли и видели то, что видели, и стоит…

– Я чувствую, что теряю его.

Два заинтересованных взгляда обратились к девушке.

– Он уходит из моей жизни, ускользает.

– Куда? Зачем? Да ему три года. О чем ты вообще? – не сдержавшись, повысил голос молодой человек, и Эля с Лемом одновременно на него зашикали.

Эмиль не проснулся, и Ян продолжил раздраженно шептать: