Тропы воздуха (СИ)

   -- Я больше за деда беспокоюсь. Маму-то папа сможет успокоить, а вот дед может и не сдержаться... -- вздохнул я. -- Маньяки наверняка уже растерзали Лиса, если он не перевёл стрелки на Дааха. Как думаешь, мы вернёмся домой?

   -- Вернёмся, -- кивнул брат. -- Вопрос в том -- когда.

   Кошки с новой силой заскребли на душе. Эй, а ты откуда?! Ну что же ты звенишь так жалобно и ластишься к рукам как ласковый котёнок? Ты самая лучшая, моя красавица. Другая спутница мне не нужна!

   А ещё я псих, потому что говорю со своей гитарой.

   -- Как же ты явилась, когда я тебя не звал?.. -- задумчиво спросил мою чёрную красавицу, гладя кончиками пальцев серебро струн.

   -- Я был бы удивлён, случись по-другому, -- отозвался брат. -- Этот артефакт -- живой... как и всё, что отец делает.

   -- Знаю.

   -- Ты ещё и менестрель, малыш? -- спросил сидящий по другую сторону костра десятник.

   -- Менестрель -- это слишком сильно сказано! -- улыбнулся. -- Но играть умею.

   Рейнджеры заинтересованно подтянулись к костру поближе. Редко их, видать, музыкой балуют.

   -- Споёшь нам, малыш Ирдес? -- озвучил общее желание Арис.

   -- Ладно, -- кивнул я. И добавил на старосветлом: -- Только скажи сначала -- этот язык ты понимаешь?

   В нашем мире он уже лет сто как из обращения даже в Светлом Лесу вышел. Хе-хе, эльфы у нас говорят на нормальном русском!

   -- Вполне, -- кивнул десятник и с ним согласился весь десяток.

   Ну, тогда у меня есть что вам спеть! Было дело, мы с братом ради развлечения около сорока баллад на старосветлом выучили и ещё штук двадцать сами написали. Из выученных внимания заслуживают песен пять... С них и начнём!

   Ван на мой просительный взгляд только фыркнул и отвернулся. Ну-ну, как обычно. До первой песни.

   Продержался он целых три. Перед четвёртой я прижал ладонью струны и поглядел на брата в упор. Ехидно усмехнувшись, медленно взял знакомый аккорд...

   -- Вымогатель! -- буркнул светлый с недовольным видом. И в руках его блеснул, отражая блики костра, полированный бок гитары.

   Ну-ну. А то я не вижу эту радостную улыбку и предвкушение. Тебе нравится петь так же сильно, как мне! Только ты ж это хрен признаешь.

   После третьей на два голоса исполненной баллады рейнджеры уже сложились пополам от смеха. Мы в своё время перевели и переложили на музыку весь сборник историй о престарелом Рыцаре и его похождениях. А чтобы это было ещё смешнее -- надо уметь петь с чувством и полной выкладкой!

   Хаос и бездна! Чуть ужин не сгорел! Не, я так не согласен, есть хочу!

   Всё-таки эти изначальные -- золотые ребята, когда морды кирпичами не делают. Спокойно позволили мне мешать у костра дежурному (не специально, я помочь хотел!), накормили до отвала, опять теперь на гитару косятся...

   -- Необычные у вас гитары, -- сказал Арис, пересев к нам с братом поближе. -- И звучат необычно.

   -- Это электроакустика, -- лениво ответил я. Подключёнными к колонкам в определённом режиме они могут звучат как электрогитары. -- Артефакты. Мне отец делал, Вану... -- я припомнил откуда у брата гитара, почесал в затылке. -- Тоже папина работа.

   -- Угу, -- покивал брат.

   Гитару эту ему дедуля лет двенадцать назад подкинул. И, естественно, это папина работа, потому она и чёрная. Папа понятия не имел, как делать музыкальные инструменты, поэтому она у меня металлическая и универсальная. Звучит и как акустика и как электро. В зависимости от моего желания. Их таких всего две в мире -- моя и светлого.

   Раскололи мы деда вдвоём, вынудив рассказать о том, как он тайно опекал Вана с самого раннего детства. Подозреваю, рассказал он далеко не всё, но нам хватило.

   Тогда же я историей собственного рода всерьёз заинтересовался. И раньше знал немало, но с тех пор начал бережно собирать любые крохи сведений, будь то исторические очерки или случайно оброненное стариками слово.

   -- Знаешь, Арис, у нас дома музыка -- это нечто особенное, -- негромко сказал я. -- Чего только стоят известные на весь мир пять скрипок...

   -- Сыграете ещё? -- спросил десятник.

   -- Не так много достойных песен есть на том языке, который все вы знаете, -- ответил я, осторожно касаясь струн лежащей на коленях красавицы.

   -- Весь мой отряд более-менее сносно понимает твою родную речь, Ирдес, -- чуть улыбнулся изначальный. -- Хотя говорю свободно только я один.

   -- Тогда сыграю, -- кивнул я. -- Ван, ты со мной?

   -- Не, не хочу больше, -- мотнул головой светлый, расстилая плащ и устраиваясь поближе к огню. -- Я послушаю.

   Ну что ж... Пальцы опять независимо от желания перебирают струны. Что это я играю хоть? Хм... грустно мне что-то. Сейчас опять вложу всё в музыку, голос, и опять слышавшие меня прочтут легко всю тоску, тревогу мою... Простите, не умею по-другому.

   Нет мне больше веры,

   Нет больше отчего дома.

   Бросился в ночь, свободе не зная меры --

   Будь что будет, всё на потом!..

   Моей стаей станут дикие звери.

   Я предатель своей же души!

   Заперты родные все двери.

   Луна зовёт за собой: "поспеши".

   Кровь на губах чужая.

   А может своя.

   Я не знал на что шёл, бросая

   Вызов своей же судьбе!..

   Не погибнуть бы в этой борьбе...