Тростниковая флейта: Первая книга стихов

Когда зайдёшь на каменный ковёр,

Где у дверей замков не перечесть,

Прислушайся к последнему звонку,

Который не касается тебя,

Прикинь в уме, как всякий резонёр,

Что есть у человека ровно шесть

Вещей, доступных даже дураку,

И выбери седьмую для себя.

Тогда броди спокойно, не спеши,

По коридорам, залам и местам,

Где дым, как будто пьяный лесоруб,

Размахивает синим топором.

Но только не забудь, что ты в глуши,

Не верь чужим, особенно словам,

И если на пути дремучий дуб,

То лучше обойти его кругом.

Риторика, похожая на лес,

Как лес, годится только на дрова,

Но и в лесу классически светло,

Когда ты в нём живёшь не круглый год.

Но там, где слово чтут за интерес,

Не выдай сокровенные слова,

И без того в оконное стекло

Проходит молчаливый небосвод.

В глухих стенах, иль вдоль белёных стен

Реликтовым раствором, как на дне,

Ты бродишь, освещая полумрак,

Как будто неопознанный объект,

И между масок, бледный, как Верлен,

Минором скорбным плачешь о Луне,

С какой-нибудь Эльвирой натощак,

Раскалывая местный диалект.

Проблема не в особом языке,

Раз каждому милее свой предмет,

Скорее – в дефиците вещества,

Реального вне тела и молвы.

Опомнись, и увидишь вдалеке,

Как тает на вершинах полусвет,

Уходит в небо леса голова,

И на ковре – движение листвы.

Спокоен будь, вернее, не спеши

Пройти сопротивление полей:

Дорога – есть дорога, то есть жизнь.

Иди по ней свободным, но смотри —

Как рубят кедры на карандаши,

Как делят хлеб, и стаи сизарей

Над бронзовоголовьем правят казнь…

И помни: семь не делится на три.

Ты удивлён, как должно дикарю,

Разглядывая вещь – а ля Роден.

И вольности возвышенный арап

Тебя волнует больше, чем псалом,

Но проверяя пульс по словарю,

Твой почерк отправляет на рентген

Небрежный и холодный эскулап,

Предполагая сложный перелом.

Но это – вывих, как и всё кругом;

Ни к слову и ни к месту – просто так.

И над ковром колышется трава

В награду очарованным ослам.

И хочется уже бежать бегом,

Укрыться в лес, забиться под верстак,

Но тонет в небе леса голова,

И листопад шумит по верстакам.

Но будь самим собою, не спеши,

Когда-нибудь увидишь, может быть,

Родного лукоморья новый вид —

Град-Китеж, восходящий над холмом.

Мечтай… Но не забудь, что ты в глуши.

Но это всё же можно позабыть,

Когда в ночи дыханье Аонид

Волнуется над каменным ковром.

2.1991

Эхо