Трудная любовь

Его брови удивленно изогнулись, но улыбка оставалась по-прежнему мягкой и приветливой.

Она ждала ответа, но напрасно. В этом был весь Ричард.

— Ладно, тогда хоть ответь, как тебе удалось заполучить эту работу? — с любопытством в голосе спросила она.

— Я был на озере и разговорился с одним из рабочих. Парень сказал, что им нужен кровельщик. Так что сегодня утром я пришел к мастеру и попросился на работу.

Она вытерла руки о шерстяную юбку.

— Ты работал строителем до этого, не так ли?

— Да.

— Кем же еще? — Она взглянула на него искоса, размышляя. — Лесничим?

— Да.

— Дрессировщиком тигров, санитаром у психов, дирижером симфонического оркестра? Кем еще, признавайся! — Она вдруг подумала, а была ли у него хоть раз работа, с которой Ричард связал себя надолго.

— Я начал заниматься свободным творчеством — вырезать разных собачек и птичек из бумаги. — Он переминался с ноги на ногу. — Тебе нужны рекомендации? Что ты делаешь здесь, Линда?

— О, всего лишь проверяю, как ты поживаешь. — Девушка помрачнела, и на ее лицо упала тень, как будто солнышко зашло за тучу.

— В этом нет нужды, — сказал он.

— Я так не думаю. — Но на самом деле совсем не об этом она хотела поговорить.

— Наша сделка не делает тебя ответственной за меня. — Его голос стал совсем тихим.

Линда не могла с собой справиться. Ее неудержимо тянуло к нему, и каждая частичка ее тела трепетала в ожидании чего-то волшебного. Усилием воли ей удалось взять себя в руки. Они еще не любовники, они всего лишь друзья.

Глубоко вздохнув, она принялась разглядывать его.

— Мы все еще партнеры?

— Да, конечно.

— Я удивилась, когда твоя мать пригласила меня на обед.

— Ты не придешь?

— А ты что, не хочешь меня видеть?

— Я подумал о маме. — Он окинул ее мрачным взглядом. — Нехорошо отказываться от предложения в последний момент, Линда.

— А я подумала о тебе, — не выдержала девушка. Он так посмотрел на нее, что ей ужасно захотелось выпрямиться, поправить волосы, вообще привести себя в порядок. И — о ужас! — не было пока что способа избежать этого изматывающего влечения. Она дразняще улыбнулась и сделала два шага вперед. — Я беспокоюсь, не забыл ли ты о своем строгом режиме. Вдруг, если я буду находиться рядом с тобой, такая привлекательная и соблазнительная, ты получишь дополнительный стресс и перенапряжешься?

Этим, похоже, она сразу проняла его. Брови сошлись на переносице, лицо стало мрачным, как грозовые облака. Ричард выглядел так, будто хотел сказать нечто важное, а она отрезала ему язык.

Линда подошла к нему вплотную:

— Вернусь, когда ты сможешь справиться с этим дурацким состоянием.

Кто-то окликнул Ричарда. Он бросил испепеляющий взгляд через плечо и снова уставился на Линду. Девушка сделала невинное выражение лица, глядя прямо ему в глаза, и продолжала так стоять, даже когда тот взял ее двумя пальцами за подбородок.

Внезапно он убрал руку и прочистил горло.

— Да, ты придешь, теперь я в этом уверен.

Она пробежала испытующим взглядом по его лицу, чувствуя, что у этой фразы есть второе дно.

Обед у Бейли был явлением уникальным, по крайней мере, для Линды, хотя она в прошлом и бывала у них бесчисленное количество раз. Девушка во времена дружбы с Чарльзом любила эти приглашения. Потому что Бейли в противовес многим, окружавшим ее сложным или запутавшимся в себе натурам, были абсолютно нормальными людьми.

Обед в ее собственной семье был настоящим товарообменом. Часто он происходил стихийно, в любую удобную для домочадцев минуту, без какого-либо предупреждения. При большом везении для трапезы можно было отыскать чистый кусочек стола, не заваленный всяким хламом. Иногда стол вообще невозможно было найти, потому что ее родители Карл и Клара ко времени обеда уже успевали кому-то его продать. Один такой стол — поврежденный бидермейер — был отдан покупателю непосредственно в тот момент, когда Линда делала за ним уроки и одновременно ела. Если стол отсутствовал, можно было добывать пищу прямо из кастрюли, оставленной на плите, которую к тому же надо было не перепутать с кипящей кастрюлей воска, разогретого ее отцом для каких-то своих нужд.