Трудная наука побеждать

Ой, Днипро, Днипро,

Ты течешь вдали,

И волна твоя

Как слеза…

И сейчас, вернувшись к великой реке, мы будто заново увидели с днепровских круч старую границу и Карпаты, и даль заграничного похода, и те дороги, которыми пройдем к окончательной победе над фашизмом.

Впрочем, нашу радость по поводу выхода на Днепр омрачил один неприятный инцидент. Командир одного из полков доложил, что его передовой батальон уже на берегу реки. В оперативном же отделе корпуса были другие сведения. Поехали на место, проверили. Никого там нет, а батальон преспокойно завтракает километрах в пяти от Днепра.

К сожалению, бывало на войне и такое. Важен не этот случай сам по себе, ибо неправдивое донесение не привело к тяжелым последствиям. А в другой обстановке могло бы! Болезненное самолюбие, желание всегда и везде быть первым и, как результат, приукрашивание фактического положения дел вот движущие силы подобных происшествий. Они — особенно, если повторяются признак воинской невоспитанности. Значит, еще в училище молодому человеку не внушали строго: «Твой доклад, твое боевое донесение должны быть правдивыми. Правда — во-первых, во-вторых и в-третьих — какой бы горькой она ни была». Это должно входить в плоть и кровь.

Когда мы вернулись на командный пункт, полковник Забелин сообщил, что здесь уже побывали днепровские партизаны. К сожалению, ни он, ни я не записали тогда фамилию их командира. А стоило бы помянуть добрым словом этого коренастого мужчину, с автоматом, в полупальто и шапке-ушанке. Его отряд, готовясь встретить советские войска, вел тщательную разведку сил и средств немецкой обороны на том берегу. Эти ценные сведения сразу же были переданы нам, хотя воспользоваться имя нам не удалось.

Рекогносцировочные группы, тщательно обследовав участок Чапаевка, Еремеевка, куда вышел корпус, подтвердили, что для форсирования он не выгоден. За рекой, в глубину расположения противника километров на 20–25, простиралась низменность, пересеченная многочисленными речками и ручьями, местами заболоченная, покрытая густым кустарником. Крутых изгибов, которые всегда в пользу наступающих, Днепр здесь не имел.

Командующий армией принял во внимание эти соображения. Наш корпус был переброшен на другой участок, ближе к Кременчугу. Здесь мы начали разведывать скрытые пути выдвижения к реке, уточняли маршруты полков и батальонов, в протоках бойцы связывали плоты и плотики, тренировались в погрузке на них и в управлении ими. Корпус готовился к переправе…

Переправа, переправа,

Берег правый, как стена…

Этой ночи след кровавый

В море вынесла волна….

Об этих днях и ночах, о павших однополчанах вспоминали мы, ветераны 20-го гвардейского корпуса, когда осенью 1965 года небольшой катерок мчал нас вверх по Днепру. Он причаливал к бело-голубым пристаням, построенным на местах былых переправ, мы взбирались на крутые глинистые берега и, пытая память, искали следы двадцатилетней давности.

Тогда Днепр здесь был извилист — старое русло и новое русло, низкие песчаные острова, сотни широких и узких проток, заросли камыша. А теперь все это ушло глубоко под воду, под волны искусственного водохранилища Кременчугского моря.

Мы идем по травянистому склону и любуемся этим морем, панорамой дальнего берега, белокаменной плотиной Кременчугской гидроэлектростанции. И вдруг вся наша группа сразу останавливается. На пути — окоп! Расползшийся, осевший, с заросшими травой брустверами, он покажется вам, если вы не фронтовик, просто канавой.

— Вон и площадка для «станкача», — негромко роняет кто-то из товарищей.

Мы смотрим туда, куда он показывает, молчим, мнем фуражки, переглядываемся. Да, тогда шла война, и нам приходилось круто…

К началу октября, когда 4-я гвардейская армия приступила к форсированию Днепра, наши дивизии — 5-я, 7-я и 8-я — насчитывали примерно по 4500 бойцов каждая. Но ни в ходе переправы, ни в тяжелых двухмесячных боях на заднепровских плацдармах корпус не получил полноценного, хорошо обученного пополнения. Как, впрочем, и вся армия. Думаю, в этом одна из причин того, что не удалось создать здесь плацдарм оперативного значения.

В масштабе армии наш корпус выполнял вспомогательную задачу обеспечивал правый фланг 21-го корпуса, который наносил главный удар. В ночь на 6 октября головные отряды 5-й и 8-й дивизий начали переправу через Днепр.

Противник обнаружил десант 25-го полка, но был подавлен артиллерийско-минометным огнем. К утру этот полк был уже целиком на острове, что близ западного берега реки.

Один батальон 22-го гвардейского воздушнодесантного полка переправился в районе отметки 67.1, но не успел закрепиться и был выбит противником.

На следующий день гвардейцы вновь предприняли активные действия, и к 15.00 22-й полк достиг района отметки 67.1, 25-й — острова Подкобылок, к северо-востоку от Вороновки, 27-й полк — озера Крещатое, в том же направлении.