Трудно не понять Ничто, но множественная вселенная полна этого

Лепешечной улице был также и садовник, который, похоже, прилагался в комплекте к

территории. Крисп10 неплохо справлялся со своими обязанностями и был довольно

разговорчив, хотя Мокрист не мог понять ни слова из того, что он говорил. Он пришел

откуда-то с равнин и говорил на языке, который, теоретически, был морпоркским, но

множество сомнительных слов в нем вкупе со слогом «-ахх» немало затрудняли разговор.

Он делал сидр в сарайчике в дальней части сада, используя плоды яблонь, которые

предыдущий владелец тщательно оберегал. Само собой, он также мыл окна, а также с

помощью ящика, в котором были все мыслимые и немыслимые виды молотков, пил,

дрелей, отверток и зубил, мешка гвоздей и других предметов, которых Мокрист так и не

смог (да и не старался) распознать, облегчал жизнь Мокриста, в то же время продвигаясь к

званию богатейшего мастера на все руки в округе.

Мокрист фон Губвиг занимался тяжелой работой только раз в жизни и надеялся

никогда больше не делать ее в будущем, но он мог часами наблюдать за тем, как ее

выполняют другие, разумеется, при условии, что им нравится то, что они делают. Так что

он чувствовал себя вполне счастливым тем, что Крисп счастлив быть разнорабочим, в то

время как Мокрист был счастлив не брать в руки ничего тяжелее стакана. В конце концов,

его работа была невидимой и зависела от слов, которые, к счастью, не имеют веса и не

нуждаются в смазке. В карьере жулика они хорошо послужили ему, и теперь он ощущал

некоторое самодовольство, оборачивая их на пользу людям.

8 Конечно, если это не голем. В черные дни, когда семейшую семафорную компанию узурпировали

бизнемены, Ангела направила свою энергию на эмансипацию големов. Она заведовала Трастом Големов, но

поле целой цепочки перемен в Анк-Морпоке она с радостью отметила, что големы вполне счастливы,

заведуя собой сами.

9 Ангела, как она сама понимала, была гениально плохим поваром, по большей части, потому, что считала

кулинарию пустой тратой времени для решительно настроенной женщины, а поскольку Мокрист занимал

аналогичную позицию относительно ручного труда, подобного рода компромисс устроил обе стороны.

10 У которого было только имя.

14

Между банкиром и жуликом есть разница, и хотя она очень, очень невелика,

Мокрист чувствовал, что должен подчеркнуть, что эта разница существует, и кроме того,

лорд Ветинари всегда следил за ним.

Итак, все были счастливы, и Мокрист приступил к работе в очень чистой одежде и

с очень чистой совестью.

Умывшись и облачившись в вышеупомянутую одежду в своей собственной

ванной11, Мокрист отправился повидаться с женой, по пути репетируя улыбку и стараясь

выглядеть веселым. Никогда не знаешь, чем тебя встретит Ангела12. Она бывает

чрезвычайно язвительной. В конце концов, теперь она управляет целой семафорной

системой.

Еще ей нравились гоблины, и поэтому некоторые из них жили за деревянными

панелями дома и под крышей. Гоблины пахли, хотя все могло бы быть гораздо хуже. К

тому же, запах компенсировался тем, что гоблины были влюблены в семафоры, все и

каждый. Колеса и рычаги очаровали их. Мокрист знал, что гоблины предпочитали

прятаться в пещерах и других вредных для человека местах, но сейчас, когда их внезапно

признали равными людям, они нашли свою стихию, которая оказалась небом. Они могли

карабкаться на семафорные башни быстрее, чем люди умели бегать, и грохот и лязг

рычагов и весь непрерывно работающий механизм семафоров навсегда покорили их.

Уже через несколько месяцев пребывания в городе гоблины втрое увеличили

эффективность работы семафоров по всей равнине Сто. Они были порождениями тьмы,

но их восприятие света было безупречным. Гоблины на крыше были целой напастью13, но

если вам хотелось, чтобы ваши сообщения доставлялись быстро, вы не говорили об этом

вслух. Злодеи из старых книжек нашли свое место в обществе. Этого требовала

технология.

Когда Дик Симнел отправился искать встречи с Гарри Королем, он и не

подозревал, что ему придется переговорить с таким количеством народа. Тем не менее,

ему удалось проговорить себе путь сквозь работников главного офиса, которые были

весьма предвзяты в суждениях и, видимо, считали своим прямым долгом

воспрепятствовать кому бы то ни было увидеть Гарри Короля, особенно скользкого вида

молодым людям с дикими глазами, изо всех сил старающимся выглядеть респектабельно

несмотря на свою крайне поношенную одежду, которой, как полагали эти стражи, чего-то

не хватало — возможно, костра. Однако Дик обладал настойчивостью осы и

прямолинейностью бритвенного лезвия, и в конечном итоге он закончил свои искания

перед столом большого человека в качестве просителя.

Гарри, краснолицый и нетерпеливый, посмотрел на него поверх стола и сказал:

— Парень, время — деньги, а я человек занятой. Ты сказал Нэнси внизу в