Трудно отпустить

У меня перехватывает дыхание, пока я смотрю на него, казалось бы, целую вечность. Слезы текут по щекам, а душа вздыхает от удовлетворения. Я провожу кончиком пальца по будто бы написанному карандашом шрифту, что заполняет цифру один в номере тринадцать.

Я ТОЖЕ ТЕБЯ ЛЮБЛЮ.

Я еще долго сижу и неотрывно смотрю на джерси. Признание, которое сделало меня более полноценной, чем я когда-либо думала, что могу стать. Признание, которое, как я думала, Хантер не в состоянии сделать.

Чтобы все осознать, мне требуется еще несколько минут. Как, должно быть, ему было сложно не только написать это, но еще и принять. Но наконец осознав произошедшее, я бросаюсь за телефоном, чтобы позвонить Хантеру, но, как назло, не могу найти мобильник. Когда я обнаруживаю его на раковине в ванной комнате, то вижу на экране уведомление о сообщении.

Хантер:

Я тоже не хотел видеть выражение твоего лица, на случай если мой сюрприз тебе не понравится.

Тихую квартиру наполняет мой смех, пока я плюхаюсь на кровать и прижимаю телефон к груди.

Когда я звоню в первый раз, то попадаю на голосовую почту. Так же происходит и во второй раз. С каждой секундой мое отчаянное желание услышать, как он произносит эти слова, становится только сильнее.

Хантер:

Перед отъездом мы пересматриваем запись игры.

Не могу говорить.

Я:

Я нашла твой сюрприз. Теннисные мячики.

Много, очень много теннисных мячиков.

Хантер:

Хахах. Я правда имею в виду то, что написал.

Я:

Знаю.

Я визжу от восторга. Возможно, пугаю соседей, но меня это мало волнует.

Хантер Мэддокс любит меня.

Глава 70. Хантер

Чартерный автобус оказывается просторным. Арена «Циклонов» слишком близко, чтобы лететь до нее на самолете, но слишком далеко, чтобы добираться до нее самостоятельно. Так что мы рассаживаемся, каждый в своем ряду, и направляемся на игру, которая, если у нас все получится, станет последней из серии.

Мгновение я смотрю на конверт, пока любопытство не берет надо мной верх и я не открываю его. После того как высыпаю содержимое на опущенный складной столик, мне требуется секунда, чтобы осознать, что я вижу.

И когда это происходит, у меня пропадает дар речи. Моя мечта исполняется прямо у меня на глазах.

Логотипы выполнены в разных цветах, но все они представляют собой одно и то же – или, точнее, одно и то же место. Деккер попросила графического дизайнера создать макеты интерьеров и логотипов для арены, которую я хотел бы купить. Хоккейный комплекс Джона Мэддокса.

Я снова и снова просматриваю около пятнадцати версий, при виде которых у меня мурашки бегут по коже. От осознания, что она услышала о моей мечте и теперь помогает мне воплотить ее в жизнь. Из-за логотипов все кажется еще более реальным, и я знаю, что сделаю это, несмотря ни на что.

Я, счастливый, что Деккер с пониманием относится к правилу тренера не болтать по телефону в автобусах, отправляю ей сообщение.

Я:

У меня нет слов. Они великолепны. Не могу дождаться, когда ты поможешь мне выбрать один из них.

Деккер:

Вот видишь? Мечты сбываются. А завтра постарайся исполнить другую свою мечту.

Я:

Я люблю тебя.

Деккер:

Я тебя тоже.

Я смотрю на сообщение. На три слова, на их весомость. Я никогда не думал, что заслуживаю их, а теперь говорю их искренне. Черт, а как иначе, когда дело касается такой женщины, как Деккер?

В ней есть все, что мне нужно, и ничего из того, что я заслуживаю.

Она сильная, страстная, целеустремленная… и мне нравится, что она не готова терпеть плохого к себе отношения и меньше всего от меня.

Она видела меня в худшие моменты, но все равно полюбила.

Она лелеет мои мечты, когда сам я ставлю их под сомнение, и она сражается за меня, когда у меня самого больше нет на это сил.

Как это я стал таким везучим засранцем?

Глава 71. Хантер

– Был рад тебя увидеть, мужик, – говорит Катц Джону, прежде чем выйти из комнаты для встреч в нижней части арены, где мы проводили время.

– Увидимся через минуту, – бросаю я.

– Бог ты мой, какой он красавчик, – с улыбкой замечает, поправляя волосы, мама.

– Я предпочитаю думать о том, как он играет, а не о том, как выглядит, но это же я, – поддразниваю я, с каждой минутой все больше расслабляясь. – Ты ведь тоже, Джей?

Мой брат выглядит таким слабым – бледная кожа, впалые черты лица и даже его комплекция, – но, когда он смотрит на меня, именно его глаза завладевают моим вниманием. Он гордится. Так сильно гордится мной, и сегодня я отказываюсь подводить его.

Я наклоняюсь к его уху и шепчу то, что, казалось, хотел сказать целую вечность: